Остров Невезения

— Просто здесь всё чужое. Гнилая погода, мелочные, меркантильные отношения, безвкусная, ненатуральная пища… Я невольно сравниваю всё с Сибирью, и мне сложно привыкнуть к этому.

— Вдобавок, этот мир не желает принимать нас, продолжил я. — Новый Мировой Порядок предполагает максимальное сокращение славянского православного населения. Дома нам насаждают плутократическую демократию и анти социальные рыночные отношения. Если мы покупаем их гнилые куриные «ножки Буша», тогда наши страны признают демократическими, с рыночной экономикой… — добавил я.

— Ты противник рыночных отношений?

— Я противник диких, бесчеловечных рыночных отношений, какие, к примеру, культивируются в Украине или Грузии. Такая рыночная экономика ориентирована на сокращение непотребного населения и освобождение жизненных пространств и ресурсов для крупного капитала.

Кстати, английский вариант капитализма гораздо человечней, и в нём таки можно вполне комфортно жить.

— Так как на счёт, замаскироваться и прижиться в условиях местного капитализма? — нетерпеливо вернулся к главному вопросу Егор.

— Если ты про паспорт, то посредник просит фото, возраст, рост, цвет глаз и обозначить пол. Деньги — при получении пропуска в этот мир.

— А ты чё?

— А вот думаю. Такой паспорт — это действительно запасной вариант выживания. Но, в Саутхэмптоне я уже не смогу функционировать с ним. Здесь меня везде знают, как Сергея. Придётся оставить комнату с пособием, и съезжать куда-то. С новым именем и гражданством придётся начинать в другом городе. Лондон для этого наиболее подходящее место. Можно попробовать и где-нибудь на севере, в Шотландии. Я слышал, там всё проще… — рассуждал я.

— Ну и хрен с той комнатой и пособием. Нормальная работа компенсирует потери. Так что ты решил?

— Я обещал дать ответ, а сам всё думаю. Не решаюсь отрезать пуповину, соединяющую меня с Саутхэмптоном. Если честно, то я уже и в работе не особо нуждаюсь. Новый документ меня больше интересует в целях спокойного пребывания на острове и свободного перемещения по миру.

— Блин! Та чё тут думать? Если возможно, то я бы подписался на покупку такого документа, — удивил меня молодой Егор своей решительностью.

— Я думаю это возможно. Телефон посредника у меня есть, он ждёт моего заказа. Если тебе это надо, готовь фото на паспорт, закажем и для тебя.

Мы обменялись телефонами, е-адресами и вместе покинули Интернет класс. Мы оба направились по домам, оказалось, нам по пути. Неподалёку от ASDA мы расстались.

— Я позвоню, когда приготовлю фото, — обещал Егор.

— Хорошо. Вероятно, придётся ехать в Лондон, чтобы передать это, проворчал я.

— Ерунда, съездим.

— А ты что, живёшь где-то в этом районе? — поинтересовался я.

— Немного далее, — он назвал мне адрес.

— Не знаю, где это, — ответил я.

— Та как не знаешь! Это дом, типа общаги, там беженцы проживают. Это место все в городе знают, — удивился Егор.

— Что-то слышал, но никогда не бывал там. Что, действительно, как в общежитии, общие туалеты и душевые на этажах? — удивился я.

— Да. И кухня тоже общая. Заходи в гости, сам всё и увидишь, — пригласил он меня.

— Хорошо. Ещё увидимся.

Я шёл домой и думал. Этот парень подтолкнул меня к решению подписаться на паспорт. Я действительно прикипел к социальной кормушке и этому городу, это уже некая зависимость. Пора было что-то менять и расширять перспективы. Я с досадой вспомнил о недочитанной книге, которую могут в любой день, без согласования со мной, забрать с полки книжного магазина. И о моряках, заходящих в местный порт с надеждой на телефон некого Сергея, безотказно скупающего их мелкие контрабандные поставки сигарет. Я должен был подготовить себя к тому, чтобы всё это оставить и исчезнуть в новой жизни, с новым именем в другом городе.

Как я узнал от своих соседок, Роберт таки проявился и, как обещал, пригласил их поехать с ним на собеседование в отдел кадров пекарни. Женщины, не вдаваясь в подробности, рассказали мне, что он представил их там, кому следует, и помог заполнить анкеты. А на следующий день им позвонили, и пригласили выйти на работу, чему они были очень рады.

Роберта я встретил случайно на улице, несколько дней спустя, когда мои соседки уже работали, то в дневную, то в ночную смену. Их действительно там хорошо загрузили работой, и они имели немало сверхурочных часов, за что принято платить повышенно. Подробностями я не интересовался.

Во время нашей встречи, Роберт был поддатым и раздражённым. Он без предисловий завёл со мной разговор о моих соседях.

— Ты знаешь, я недавно ездил с твоими женщинами в пекарню по поводу работы там, — как-то недовольно начал он.

— Они говорили мне об этом. По-моему, они уже работают там часов по 12, и без выходных…

— Представляешь, я вместе с ними оставил свою анкету для трудоустройства, и шеф, которая знает меня с прошлого года, обещала ответить нам в ближайшие дни, но молчит, — возмущался Роберт.

— Ты оставлял ей свой телефон?

— Оставили телефон твоих соседей. Договорились, что нас известят звонком.

— Их пригласили на работу. Возможно, и тебя ждут?