Остров Невезения

Закончив рекламу своих услуг и не дождавшись от меня ответа, он снова спросил.

— Ты русский? — и продолжил, — здесь есть ещё один русский, Дима, — он кивнул в сторону бильярдного стола, у него тоже были поддельные паспорта.

Нашу беседу прервали объявлением о завтраке. Следовало взять свои тарелки, которые мне вчера вручили при поступлении, и получить пайку на кухне, куда потянулся народ.

Это оказалось пространство, подобное студенческой или заводской столовой. Но там не было столов.

Едоки становились в очередь, которая продвигалась вдоль стойки, за которой кухонные работники, такие же заключённые, выдавали порции. Получатели завтрака называли свой номер, а раздающий отыскивал получателя в списке, делал отметку и выдавал положенную порцию. На завтрак давали; пакет молока 250 г, булочку или пакет овсяных хлопьев и яблоко. Получив своё, каждый уносил это в свой номер. Служащие контролировали процесс и закрывали за нами двери камер. Вскоре наступила тишина. Все были заняты важным делом. Выпив молоко, я завалился на нары и законтачил с радио ФМ. Однако вскоре за дверью снова послышался шум. Мою дверь снова открыли. Никакой личной жизни!

— Gym class, — буркнул тюремщик, распахнувший дверь, и удалился.

Я вышел из камеры. Заключённые группами куда-то расходились. Я заметил спорт-инструктора со списком в руках и пару заключённых вокруг него.

Присоединился и я к ним. Дождавшись ещё троих, инструктор призвал нас следовать за ним. Он привёл нас в небольшой спортивный зал, заставленный тренажёрами, и предложил присесть на скамейки. Он объявил, что каждый желающий тренироваться, должен записаться у него, и тогда в определённое время нас будут доставлять сюда для занятий спортом.

— Но прежде следует ознакомиться с правилами, — назидательно заявил тюремный тренер.

Звучало неплохо для тюрьмы. Но, как и во всех общественных спортивных залах, здесь так же стоял запах пота. Не такой сильный, но достаточно устойчивый. Это всегда отталкивало меня от коммунальных тренажёров.

Инструктор по-деловому быстро показал нам, как следует обращаться со всем этим спортивным инвентарём, соблюдая технику безопасности. После этого просил каждого подойти и расписаться в его журнале. Закончив с этим, он провёл нас обратно. Двое дежурных тюремщиков призвали нас занять свои места и снова заперли нас в камерах.

Я успел лишь приготовить и выпить кофе. В процессе спокойного пребывания в одиночке, в моих мыслях снова зашевелилась идея — приступить к изложению своих впечатлений. Но мою камеру снова открыли и на корню прервали творческий процесс.

— Education department,[75] — рявкнул тюремщик и удалился к следующей двери.

— Когда же меня оставят в покое?! — подумал я и вышел.

Вне камер топтались четверо из тех же новеньких. Один из тюремщиков взял нас под свою опеку. Бегло взглянув на нас, он сделал отметки в своём списке и приказал следовать за ним.

Он вёл нас какими-то коридорами, открывая и закрывая своими многочисленными ключами двери и решетчатые перегородки. Наконец, он привёл нас в библиотеку. Там нас встретила работница, которая бегло объяснила нам, как можно брать здесь книги и как их следует возвращать в библиотеку. Нам предоставили возможность осмотреться и, при желании, взять что-нибудь почитать.

Библиотека оказалась вполне приличной. Я признал, что эта тюрьма — не самое плохое место.

Наш сопровождающий поблагодарил библиотекаря, и повёл нас далее. Перейдя в другой корпус, мы оказались в некоей школе. Двери по обе стороны коридора были отмечены табличками с наименованием классов. Тюремщик заглянул в один из классов и позвал кого-то. К нам вышел мужчина в штатском. Он коротко разъяснил, что администрация исправительного заведения заинтересована в том, чтобы заключённые, во время отбывания срока, извлекли максимальную пользу от пребывания здесь.

Он приглашал нас выбрать, какие занятия мы хотели бы посещать, и сделать об этом заявку. Нам раздали анкеты, просили заполнить и подать любому служащему. Тюремный учитель, заметив безразличие, с которым заключённые приняли анкеты, напоследок добавил.

— Да, я забыл сказать. За каждый день посещения учебного класса, если преподаватель зачтёт учащемуся этот день, заключённому на его счёт начисляется определённая сумма.

— Сколько!? — заинтересовались слушатели.

— За пять полных учебных дней ученику начисляют 10 фунтов, — ответил учитель.

Интерес слушателей снова сник. Кто-то недовольно пробубнил что-то по поводу just fucking ten quid…[76]

Наши воспитатели поняли, что говорить с нами больше не о чем. Преподаватель покинул нас, а надзиратель повёл обратно.

Вернувшись в камеру, я ознакомился с анкетой отдела образования. В списке предметов, предлагаемых к изучению, я выбрал IT (Информационные Технологии). Когда я посещал бесплатную советскую школу, такого предмета ещё не было. Теперь мне предлагали восполнить пробел в моём образовании и обещали приплачивать за это деньги, хотя и смешные.

Я поставил отметку напротив выбранного предмета и указал свой номер.