Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня

После чего выразил сочувствие в связи с невероятными трудами и хлопотами, выпавшими, как он предполагал, на ее долю в связи с неизбежными приготовлениями к празднованию совершеннолетия сына на будущей неделе. Но Муруган оборвал его излияния.

– А вас каким ветром сюда занесло? – спросил он.

– Я провел вторую половину дня, проявив понятный интерес журналиста к системе образования Палы.

– Система образования Палы, – эхом отозвалась Рани, а потом повторила с явным оттенком печали: – Так называемая, – пауза, – Система Образования. – И покачала головой.

– Лично мне, – сказал Уилл, – понравилось все, что я увидел и услышал, в частности, от мистера Менона. И показалась любопытной организация преподавания основ практической психологии, – добавил он, стараясь вовлечь в разговор Сузилу. – Урок вела присутствующая здесь миссис Макфэйл.

По-прежнему намеренно игнорируя Сузилу, Рани ткнула пухлым пальцем в сторону пугал на поле внизу:

– А это вы видели, мистер Фарнаби?

Конечно, он это видел.

– И где, кроме как на Пале, – поделился впечатлениями он, – можно увидеть обыкновенные пугала, которые не только красиво сделаны, эффективны, но и обладают метафорическим значением?

– И которые, – произнесла Рани почти замогильным тоном, – не только отгоняют птиц от риса, но и отпугивают детишек от самой идеи божественного происхождения пернатых. – Она подняла руку. – Вы только вслушайтесь!

Том Кришна и Мэри Сароджини в компании еще пяти или шести малышей устроили целое представление, поочередно натягивая веревки и заставляя потрясающе подвижных марионеток выделывать мудреные коленца. А потом вся группа затянула простенькую песенку. Когда куплет повторился, Уилл разобрал слова.

Мы потянем – вы танцуйте. Птиц гоните – рис храните! Бог на небесах живет, Урожая не спасет.

– Браво! – воскликнул он и рассмеялся.

– Боюсь, что не могу разделить вашего восторга, – сурово произнесла Рани. – Это не смешно. Это Трагично. Трагично!

Но Уилл не собирался под нее сейчас подстраиваться.

– Как я понял, – сказал он, – эти очаровательные чучела стали изобретением прапрадеда Муругана?

– Прапрадед Муругана, – ответила Рани, – был замечательным и нестандартным человеком во всех отношениях. Удивительно умным, но и в не меньшей степени извращенным. Такой великий талант, но, увы, растраченный на множество вздорных мелочей и глупостей! Но хуже всего то, что его переполняло Ложное Понимание Духовности.

– Ложное понимание духовности? – Уилл всмотрелся в огромных размеров особь, являвшую собой Подлинную Духовность, и даже сквозь горячий удушающий запах выхлопных газов ощутил дуновение похожего на благовоние неземного аромата сандалового дерева. – Ложное понимание духовности?

И внезапно он сначала подумал об этом, а потом с содроганием вообразил себе, как бы выглядела Рани, если бы с нее сняли пышные, якобы мистические одеяния и выставили расплывшуюся тушу во всей позорной наготе при свете дня. Затем он представил три таких мерзких обнаженных тела сразу, удвоил троицу и удесятерил. Применил практическую психологию во всем блеске и с чувством мстительного удовлетворения!

– Да, Ложного Понимания Духовности, – повторила Рани. – Он непрерывно рассуждал об Освобождении, но из-за того, что упрямо отказывался следовать Путем Истины, всегда лишь содействовал еще большему Духовному Порабощению. Изображал покорность божьей воле и смирение. Но сердце его было столь преисполнено гордыни, что на самом деле он не признавал более Высокого Духовного Авторитета, чем он сам. Наставники, Аватары, Великая Традиция – все это было для него пустыми звуками. Ничего не значащими абстракциями. Отсюда и богохульные песенки, которым обучили несчастных детишек. Стоит мне подумать об этих Невинных и Несмышленых, которых намеренно развращают, мне трудно сдерживаться, мистер Фарнаби. Мне так и хочется…

– Послушай, мама, – перебил ее Муруган, в откровенном нетерпении посматривавший на часы, – чтобы успеть вернуться домой к ужину, нам самое время двигаться дальше.

Он говорил теперь с ней властно и даже слегка грубовато. Стоило ему сесть за руль – за любой руль, пусть даже этого крохотного старенького «Остина», – как он начинал ощущать себя чуть ли не пупом земли, а самооценка взлетала к звездам. Даже не дождавшись ответа Рани, он запустил двигатель, включил первую передачу и, махнув рукой на прощание, укатил прочь.

– Скатертью дорожка, – напутствовала их Сузила.

– Неужели же вы не любите свою драгоценную Королеву?

– У меня от нее кровь закипает в жилах.

– Затопчем ее! Затопчем! – поддразнил Уилл.

– Вы совершенно правы, – со смехом сказала она. – Так и надо поступить, но, к сожалению, это был не тот случай, когда удалось бы исполнить танец «Изгнание Ракшаши». – Впрочем, ее лицо вдруг просветлело, а потом приняло лукавое выражение, и она без предупреждения ущипнула его под ребрами на удивление сильно и больно. – Вот! Теперь я чувствую себя намного лучше.

Глава четырнадцатая