Остров острых ощущений

«А если не в кладе? – задумалась я. – Если причина в чем-то другом?»

Что это может быть? Все-таки какое-то оборудование части ПВО? Некие таинственные возможности, которые дают удаленные от цивилизации острова?

Мне казалось, что некто определил круг лиц, связанных с теми местами, и избавляется от них. Почему? Я не знала. Я вообще могла ошибаться, и все случившееся могло быть роковым стечением обстоятельств.

XVII век

Настоятель отвел гостей к лодке, на весла сел немой Герасим и стал направлять суденышко по указаниям настоятеля.

На одном из островов, на самой оконечности, стоял огромный каменный крест.

– Сам Алексий его точил, целый год работал, – сообщил настоятель. – И место сам выбрал, и наказал потом накрыть всех, кто тут ляжет, каменными плитами. Монахи их сюда перевезут. Много их тут по лесам лежит. И точить не надо.

– Он за год знал, что умрет? – спросил старший брат.

– Больше, – ответил настоятель. – И готовился к смерти. Остров выбрал… Сказал, что эти места под воду уйдут, а потом снова поднимутся. И монастырь наш тоже окажется на острове – то, что останется от него. Поэтому и крест каменный стал точить, и плиты каменные завещал положить. Чтобы остались они на века.

Старая нянька испросила разрешения остаться в монастыре до тех пор, пока не пробьет ее смертный час. Будет убирать, стирать, готовить – все, что скажут. Несмотря на то что монастырь был мужской, настоятель кивнул. Возможно, в память об Алексии, который написал все иконы для монастырской церкви.

Глава 18

Мы уже собрались рассаживаться по машинам после сытного ужина, обеспеченного Иваном Захаровичем (планировалось ехать на двух джипах), но кто-то из прислуги позвал к телефону Виталю как первого помощника Сухорукова. Самого шефа напрямую не беспокоили – как правило, Виталя решал, кого соединять с патроном, а с кем разбираться самому. Чаще всего он именно так и делал или переключал на стоящих ниже его самого в иерархии созданной Иваном Захаровичем империи. Случалось, Иван Захарович брал трубку сам – но это или когда он пребывал в прекрасном расположении духа, или, наоборот, – в состоянии дикой ярости. А сколько он трубок разбил за свою жизнь… Средняя российская семья на их стоимость вполне могла бы прожить пару лет.

Виталя вскоре вернулся в «залу», как именовалась эта комната с огромным столом, за которым вполне можно было собрать батальон народу, и выражение лица у него было странным. Что-то явно случилось, и Виталя не мог найти решения. С ним, с его наглостью и самоуверенностью, такое случалось редко.

Иван Захарович тоже заметил, что с Виталей что-то не так, и рявкнул:

– Ну?!

– К вам приехал лесник, – сообщил он шефу.

– Какой еще лесник? Куда приехал? У меня пока еще даже леса нет! Так, небольшой участочек, примыкающий к даче… Кстати, а это мысль. Давно пора какой-нибудь лесок прикупить…

– Лесник приехал в ваш загородный особняк с каким-то важным сообщением. Заявил, что будет разговаривать только с вами лично. Ребята сказали, что он выглядит как-то странно… Ну как из прошлого века. То есть позапрошлого – девятнадцатого. Он из тех мест, куда мы собираемся.

Иван Захарович принял решение мгновенно.

– Все по машинам и в особняк!

Мы планировали ехать ночь, когда на дорогах мало машин. Мне удалось немного поспать после работы, и вообще я могу спать в машине. Тем более за руль мне садиться никто не предлагал. И без меня было кому вести. Для этого планировались два водителя, которые также будут выполнять роль помощников Витали во всех делах. Но когда же мы выедем теперь? И дорога займет больше времени. Ведь из загородного особняка Ивана Захаровича получится дополнительный крюк, которого можно было избежать, выезжая из городской квартиры.

Но раз этот странный лесник прибыл, с ним обязательно нужно поговорить.