Остров, поделенный насилием

Боюсь, найдёшь изъяны и будешь хохотать.

Забытый скрип диванный, я сверху нависаю.

Ты, чёрт возьми, желанна. Проблема — не кровать.

Боюсь казаться слишком потерянным мальчишкой,

Боюсь, что если близко — я не остановлюсь.

В меня кидаешь книжкой. Так странно. Едет крыша.

Ты чёртова ледышка, а я… в тебя влюблюсь.

Вчера или сегодня я ухнул в преисподнюю,

Слова с трудом доходят, и нервно скачет пульс.

Я до небес был поднят; забывши лик Господний,

Мне не даёт покоя безумный танец чувств.

Всё путается, скачет, как будто глупый мячик,

И ты глаза не прячешь, когда касаюсь губ.

Да к чёрту, что всё значит! Я не могу иначе.

Ты будешь озадачена, а я… не буду груб.

(Хана_Вишнёвая)

Виктор пригласил меня на обед. Он рассказал, что Эйра бывшая жена Люка, но причину их расставания он не знает. Зато я догадываюсь. Может её спугнула безумность или чрезмерная жестокость? Впрочем неудивительно. Я бы тоже рассталась с Люком.

Столовая была небольшая, а стол был персон на десять, хотя ели здесь…только я. Виктор не притронулся к своей тарелке и постоянно смотрел на меня, будто в моей еде яд и он выжидал момента, когда я упаду в небытие. Стоит отметить, что еда была очень вкусной. Готовили здесь очень хорошо.

— Почему ты так на меня смотришь? — я перестала есть и устремила свой взгляд на мужчину. Он довольно улыбнулся и, сложив руки в замок, подпер ими голову.

— Любуюсь тобой. Разве ты запрещаешь? Тебе нравится еда? Может что-то другое надо? Я это смогу достать или что-то наподобие.

Такое чувство, что я находилась в ресторане с очень богатым мужчиной-волшебником, который мог достать что угодно стоит лишь пожелать.

— А ты ведь не похож на того, кто подчиняется. А еда вкусная, мне все нравится

Он тихо вздохнул и опустил глаза. Стоит признаться, что во мне что-то сходило от него с ума. Он был очень красив, но не столь завораживала внешность, сколько его энергия. Я чувствовала рядом с ним полную защищенность. Я сидела здесь, ощущая как во мне разгорается огонь ликования, точно внутри восходит солнце, постепенно освещая все новые и новые уголки измученной души.

— Считать человека важным для себя — это значит стремиться сделать так, чтобы ему было хорошо, а вовсе не стараться выполнить все, что он велит.

Я продолжила есть, пытаясь подавить свой аппетит. Ведь я достаточно долго не ела! Тут ведь достаточно вкусная еда. И сделана очень профессионально. Складывается ощущение, будто Эйра, если она это готовила, мастер кулинарии.

Я снова посмотрела на Виктора, ещё раз подмечая, что его одежда к этому месту совершенно не подходит. Ему бы переодеться во что-то величественное. Он выглядел очень аристократично.

— А почему тут все богато сделано, а ты одет совсем не как король?

Он рассмеялся на мой вопрос мелодичным и приятным смехом. Он откинулся на спинку стула.

— А-а. Это. Все статуи, картины захотела приобрести Эйра. Я отстроил храм по её просьбе и привел все в порядок. Мной она управлять не может, поэтому одежду я оставил ту, что нравится мне. Мне ведь все равно где жить, Джина. Мне вполне даже подошел бы подвал, но Эйре хотелось, чтобы я выглядел как принц, — он усмехнулся, посмотрев на одну из статуй, стоящих возле стены. И как он смог сюда их всех перевести? Украл или выкупил? Вряд ли такой как он боится закона. А статуи тяжелые! Если он их всех сразу загреб, то где корабль, который их перевез сюда? Даже человеку не под силу нести части огромных мощных статуй, а они были велики. Доставали до потолка.

Но меня интересовало ещё кое-что. Неужели у него здесь гарем? Слуги — женщины и они могут оказаться частью большого гарема. А значит и меня могут туда запустить. Не хочется быть в гареме, даже учесть, если тут полная защита и сохранность.

— А что я буду делать? Мыть, убирать и все такое? У тебя для меня есть обязанности?

Его глаза расширились от удивления. Я не знаю, что это значит то ли я угадала, то ли он совершенно не понимает, почему я спрашиваю об этом.

— Делать? Но Джина… Ты моя жена, а это значит, что от тебя требуется лишь быть рядом со мной. Я ничего другого не прошу, — он медленно улыбнулся и его улыбка была откровенно соблазнительной. Что-то во мне зашевелилось на эту улыбку. Жажда быть с ним… Уединиться. И наверника он ставил себе такую цель, чтобы я захотела попробовать его там, где, надеюсь, не пробовал никто.

Но даже его слова не угомонили мой дух. Я хотела знать больше.

— А почему твоя жена не Эйра? Она очень даже подходит для этого. Ведь она также красива.

На самом деле, даже больше, чем красива. Странно, что Люк не изменился ради того, чтобы остаться с этой красотой навсегда.