Остров пропавших девушек

— Не переживай, все нормально, — перебивает ее Ларисса: в голосе ее дочери пробиваются панические нотки. — Ты ведь готовишься к дню Святого, да? Пожалуйста, скажи, что да.

Ларисса до сих пор не может называть их Святого по имени, в определенном смысле возлагая на него вину за всю печаль, которую ей пришлось испытать в жизни.

«Какой усталый у нее вид, — думает Мерседес. — Шестьдесят семь в современном мире еще не старость, но работать ей с каждым годом становится все труднее, а ноги болят все больше и больше. Мне нужно разобраться с Татьяной. Она не может держать меня вечно. Мне сорок три года, мама ближе к ночи начинает хромать, а я большую часть ночей провожу одна в односпальной кровати».

Мерседес накрывает мамину руку своей. Чувствует шрамы, оставшиеся за жизнь, проведенную на кухне.

— Осталось уже недолго, — говорит она, как говорит вот уже двадцать лет, — клянусь, что к концу лета со всем этим будет покончено.

Ларисса хватает с плеча полотенце и слегка хлопает им дочь.

— Не сочиняй! В среду все равно чтобы была здесь. Что, даже сэндвич не съешь?

С этими словами она отводит взгляд и смотрит на четырех туристов (настолько обгоревших на солнце, что в них можно безошибочно признать немцев), которые в этот момент как раз ныряют под зонты. Машет им и медленно поднимается на ноги.

— Спасибо, но нет, — отвечает ей Мерседес.

— А вы? — кивает Ларисса Лоренсу.

— Благодарю вас. Мне нужно поесть на следующей остановке.

— Да? — спрашивает Ларисса, бросая лукавый взгляд. — И где же это?

— В «Медитерранео», — с невинным видом отвечает он.

— О, ну что ж, — угрюмо говорит Ларисса, — конечно, если выдается шанс поесть там…

Он реагирует так, будто это лишь простая конкуренция между ресторанами.

— Да ладно вам, Ларисса. Вы же знаете, что по возможности я всегда завтракаю, обедаю и ужинаю в «Ре». Но он отличный заказчик, и у него много…

— Даже не сомневаюсь, — рявкает она и с гордым видом уходит.

На лице Лоренса отражается смущение.

— Прости, — говорит он, — я, кажется, ляпнул что-то не то…

Скользнув взглядом мимо его плеча, Мерседес видит, что к причалу подходит корабль Феликса Марино, и тут же вскакивает на ноги, радуясь поводу избежать разговора на эту тему. Удивительно, что Лоренс так мало знает историю их семьи. Что мама так и не простила отца, когда он бросил «Ре», променяв его на гламурное заведение на горе. «Хотя чего удивляться, — думает она. — Мы не друзья. Да, мы знакомы уже много лет, но, как ни крути, я всего лишь контакт, как и другие. К тому же это красноречивое свидетельство того, как часто обо мне говорит Серджио. Мы только призраки друг для друга».

— Не заморачивайся, — говорит она, — мама забудет об этом. Так или иначе, я должна бежать — Феликс вернулся. Мне лучше спуститься к нему и заказать омаров, пока он куда-нибудь не исчез.

— Не забудь сказать и ему, что вечером тебя дома не будет! — кричит ей Ларисса, стоя у столика и протягивая новым гостям меню на английском языке. — Jala luego.

— Ensha, мам, пока.

— Терпение у этого парня как у святого.

— Скажешь тоже.

[8] Полицейская служба ЕС, борющаяся с терроризмом, наркоторговлей, отмыванием денег и прочими преступлениями.

[7] Король рыбы (исп.).

Остров

Апрель 1982 года

4

Вдоль мощеной дороги из города в замок тянется запыленный черный креп. Два километра ткани в три метра шириной, через каждые пятьдесят метров собранные складками и подвешенные к деревянным столбам, указывают маршрут, по которому похоронная процессия герцога двинется в последний путь, дабы он присоединился к своим предкам в церковном склепе. Ало-золотисто-голубые флаги на крепостных стенах сменились атласными угольно-черными стягами из парашютного шелка, развевающимися на легком весеннем ветру.

Над самим городком Кастеллана царит зловещая тишина. Облачившись во все черное, понурив головы и тихо переговариваясь между собой, жители медленно и торжественно переходят от дома к дому, в знак приветствия обмениваясь скорбными поцелуями. На острове с населением меньше тысячи человек даже похороны — знаменательный день: хоть какое-то отдохновение от повседневной рутины, шанс надеть лучшую одежку, всем скопом попировать, да и просто побездельничать.

Однако похороны герцога — событие совсем другого масштаба.

Семья Делиа и семья Марино идут рука об руку от городка Кастеллана до замка выразить свое уважение: Ларисса, Паулина и девочки, которым жарко в наброшенных на голову колючих платках. Донателла без конца жалуется и ворчит.

— Не понимаю, — заявляет она своим звонким, как колокольчик, голоском, — почему все такие грустные. Он же здесь почти никогда не бывал.

Ларисса с Паулиной спешат ее осадить:

— Замолчи, Донателла! Ради бога, замолчи!