Остров пропавших душ

– И вы здесь отдыхаете? Я говорил со старшей. Она сказала, что ты привез их погреться на солнышке. Рассказала, что ее папаша умер.

Я кивнул в знак согласия. Легкий бриз шевелил ленту на двери, и было слышно, как шуршат листья на пальмах.

– Жаль. – Еще один окурок полетел на парковку, а Трэй провел рукой по волосам. – Я тоже здесь отдыхаю. Затаился.

Я сделал глоток и промолчал.

– А за что тебя закатали, если не секрет?

В ответ на этот вопрос я пристально посмотрел на него и закатил глаза.

– Понятно. Ну, тогда прости, приятель. – Он почесал шею, на которой виднелись следы расчесов. Его кожа была сероватого цвета, и в неверном свете фонарей казалось, что она вся покрыта пупырышками.

Было видно, что на пляж он ходит нечасто. Длинные рыжие волосы в сочетании с тонкой фигурой делали его похожим на девушку; лицо говорило о пережитых страданиях и тайных, подавляемых желаниях. Может быть, именно это выражение вызвало у меня какую-то симпатию, потому что я вспомнил, как тяжело мне самому давался уверенный вид в его возрасте.

– Я почему спрашиваю? – продолжил он. – Мне интересно, не хочешь ли ты немножко поработать? Пока ты на этих самых, на каникулах.

Краем глаза я взглянул на него – он был весь какой-то мутный.

Трэй приподнял бровь с некоторой бравадой, которая о многом мне рассказала. Мне хотелось еще пива.

– А что ты можешь предложить, Убийца?

В его «защищенной алюминием» комнате одежда валялась в корзине для мусора, а мешок для прачечной был заполнен какими-то тяжелыми предметами с острыми краями. Кусок резинового жгута предназначался для того, чтобы крепить вещи на мотоцикле. Больше в комнате почти ничего не было, за исключением двух книг и каких-то рисунков на столе. На обложке одной из книг было написано «Современные электронные охранные системы». Другая была белой и называлась «777 и другие труды по Каббале». На желтых листах из блокнота было что-то написано – какие-то диаграммы, заметки и странные каракули.

– Я знал, что ты на мели, парень. Сразу понял. У меня просто нюх на это.

Взяв еще одно пиво и закурив сигарету, я наблюдал, как Трэй складывает свои листы и кладет их на книги. У него были какие-то странные, неугомонные пальцы, которые постоянно перебирали и выравнивали бумаги, лежавшие перед ним, и прижимали края книг к поверхности стола. Казалось, что он стыдится этого, но ничего не может с этим поделать. Его очки в круглой оправе усиливали его сходство со школьником, сидящим на игле.

– Ну, хорошо. Вот о чем я хочу сказать, мистер Робишо. О самом главном. Как вы думаете, что я делаю? То есть чем я зарабатываю на жизнь?

Я только что прикурил, поэтому позволил дыму окутать мое лицо, пока я изучал физиономию мальчишки.

– Не представляю.

– Хорошо. Тогда все карты на стол, приятель. Вот чем я занимаюсь – я вор, и чертовски, чертовски хороший вор.

Я ничего не ответил, а просто прищурился на него сквозь дым, который плыл между нами.

– Хорошо, хорошо. Вы хотите сказать: «Ну и что?» Я знаю. Вы хотите сказать: «Ну и бог с тобой». Все дело в том, что я поклялся себе, что больше ни дня не проведу в тюряге. И я поклялся себе, что никогда не пойду на дело, если на двести процентов не уверен в его надежности; пока не буду убежден, что риск минимален, а выигрыш значителен.

Он достал желтые листки, на которых были изображены планы каких-то помещений и грубые карты местности. Среди хороших воров очень много наркоманов. Когда они еще контролируют свою зависимость, то могут быть очень эффективными профессионалами. Но долго это не продолжается. Обычно они успешно работают, и даже проворачивают серьезные дела, но в один прекрасный момент наркотики берут верх, и они попадают в порочный замкнутый круг. Я заметил, что между пальцами Трэя виднелись крохотные пятнышки, похожие на комариные укусы.

– У меня был партнер, парень. Хороший мужик. Надежный. Он был похож на… Ну, его можно было назвать стержнем всех наших операций. Где-то так. Он меня поддерживал. Выступал в качестве водителя, иногда подкидывал деньжат. Работал за проценты. Классный парень.

Сзади него, на алюминиевой фольге, можно было увидеть наши черно-белые смутные отражения. Меня так и подмывало спросить его, для чего ему фольга на окнах.

– Теперь его нет, но мы с ним были неплохой командой. Но он кончился. Какие-то отморозки утопили его в болоте в Алабаме.

Сначала я принял Трэя за патентованного мошенника, но когда он упомянул о печальной судьбе своего напарника, в его глазах что-то появилось – я понял, что парень одинок, и это напомнило мне о том, каким одиноким я сам был в молодости. Он пока еще не научился жить со своим одиночеством. Пока он предпочитал демонстрировать, с какой легкостью готов отказаться от вещей, которых, в сущности, у него и не было.

– Ну а теперь я затеваю кое-что. Небольшой проект, – объяснил он.

– И что же ты пытаешься украсть? – поинтересовался я.

Он скривился, как будто этот вопрос показался ему абсурдным.

– Лекарства, приятель.

– Докторам это не понравится.

Трэй пожал плечами, как бы соглашаясь с очевидностью этого замечания.