Вздрогнула и затаилась. Нет, она не могла меня увидеть. Маленькие ручки, обнимавшие прочные прутья ограды, чуть помедлив, сорвались и исчезли. А сердце мое завыло от боли, пораженное червоточиной тоски.
Спрятавшись под козырьком подъезда от мелкого дождя, я достала из сумочки недочитанное Алешкино письмо, о котором вспомнила только сейчас, и развернула его:
“Мария Игоревна, простите за все. Я больше никогда вас не побеспокою, обещаю. Со мной все будет в порядке, не волнуйтесь за меня. Начну готовиться в институт. Наверное, я никогда не перестану думать о вас. А когда повзрослею, то буду мечтать о том, чтобы вы нашли меня и соблазнили.”
Вот почему письмо было скомканным. Автор, вероятно, решил переписать его, напугавшись слишком откровенного полета мыслей. Но в конечном счете все же оставил в первозданном виде, отважась… Впрочем, о причине такого доверия я могла только гадать.
Я увидела сверстников моих, которые волнуются, глядя на нас, и потом затихают. И даже те, кто не принял меня в свою стаю, кто отверг, обрекая на нестерпимое одиночество, расступаются перед нами, окатывая удивленными жадными взглядами…
Ангел-демон сжимает меня осторожно, но настойчиво, заставляя дрожать, наполняться страстью и вулканической нежностью. Я безошибочно определяю, как слаба, изящна и тонка рядом с ним. Восемь синхронных шагов, восемь мгновений чувства.
Божественный танцор сдается первым и дарит пылающим щекам волнующее прикосновение. Я с блаженством отвечаю тем же…
Мы безобидно ласкаемся, точно котята, мы разжигаем опасное пламя чувств!..
Чувства…
Не они ли есть главный критерий оценки происходящего в нашей жизни? Не их ли мы ищем под псевдонимом счастья, требуя снова и снова от природы подтверждения уникального человеческого дара? Не они ли способны превратить хаос жизни в мозаичную гармонию?
Не они ли и есть жизнь?
Как удивительно иногда переплетаются неидентичные чувства, образуя причудливой формы новое русло жизни! Как часто меняем мы ее направление не по совету разума, а под действием кипящих чувств! Невидимые, неосязаемые, они словно блокируют дисциплину сознания, настойчиво огибая углы разумных построек, колебля их долголетнюю крепость. Но при этом мы не теряем свободы духа, а приобретаем, возможно, в больше степени, в большем пространстве. Одно из ее проявлений – обратная связь идеального начала с материальным: возможность развязать или не развязывать образующиеся на жизненном пути “узелки”. И если бы я не развязала такой “узелок” на своем пути, то не было бы ни этой истории, ни пережитых чувств, то ли ангельских, то ли порочных.
И пусть простит меня мой читатель, что целью моей не было построение книги на изощренной череде событий.
Я желала посвятить его всего лишь одному всплеску неизведанного моря человеческих чувств!
А тебе спасибо, пятнадцатилетний мальчишка! За восполненные счастьем минуты прошлого, за богему чувств, которым душно от покоя, за открытие истинных ценностей в плеяде этих чувств! Что ж, оставайся там, в моей обогащенной твоим теплом юности, а меня в настоящем ждет большее счастье, чем то, о котором когда-то я знала.
***
Я брела в сумерках по расшитому водяными узорами асфальту, словно мерной чередой шагов выстукивая противоядие для изнывающего сердца. Я слышала только его боль и ничего другого слышать не хотела. И потому колеса, замедлившие бег за моей спиной, не донесли до меня своего шаманства. Просто сердце толкнуло сильнее, побудив меня оглянуться. Я увидела маленькое и великое существо, всецело заключающее в себе смысл бытия, и услышала прощающий голос родного человека:
– Беги, дочка, к маме своей!
____________________
В оформлении обложки использована фотография с
по лицензии ССо.