Остров пурпурной ящерицы

Особые надежды возлагались при этом на Леона Леграна, единственного пока человека в мире, которому удалось — причем дважды! — вступить в биоконтакт с пришельцами.

Человечество готовилось к первому контакту с инопланетной цивилизацией.

Игорь Андреев КОШКА ГРИФФИНА (Рассказ-мистификация)

Всем хорошо известен трагический конец мистера Гриффина — человека-невидимки с задатками гения и характером скандалиста. Но мало кто знает о судьбе кошки, на которой Гриффин впервые испытал действие своего аппарата. Сам человек-невидимка был того мнения, что бедное животное не выдержало всех злоключений, выпавших на его долго, и погибло. Но Гриффин ошибался, как, впрочем, ошибся и в первый раз, приняв подопытного кота за кошку.

Итак, проскользнув в окно, кот-невидимка принялся метаться по крышам, оглашая окрестности мартовским надрывным воплем. Кота можно было простить за этот неуместный призыв в январе: снадобья Гриффина, которыми он вдоволь нашпиговал животное, могли сбить с толку кого угодно. Кот мучился жестокими приступами мигрени, шерсть вставала дыбом и топорщилась, словно кто-то, измываясь, водил гребнем от хвоста к голове. А кому может понравиться, когда гладят против шерсти, пусть даже и невидимой?

Зато все коты Грейт-Портленд-стрит, испытывая некоторое недоумение из-за странного смещения календаря, приняли вызов и бросились разыскивать своего соперника. Они облазили все чердаки, вытерли всю паутину и пыль на стропилах, но каково же было их удивление, когда благодаря обонянию они чувствовали присутствие дерзкого противника, но ничего, ровным счетом ничего не видели! И тогда страх сжимал их мужественные сердца своей когтистой (а какая еще другая лапа может быть в семействе кошачьих?) лапой. Коты пятились, суетливо стучали хвостами по полу и… кидались прочь.

Так, без единой царапины, кот выиграл все дуэли.

Жаль только, что ни одна трущобная кошка не откликнулась на его мартовский призыв. Что делать, кошки не коты, их так просто не проведешь.

К утру боли утихли. Испытывая голод, кот отправился к двери, за которой жила «старая ведьма» — так Гриффин называл не в меру любознательную старуху, обитавшую этажом ниже. В свое время старуха накормила кота обворожительными рыбьими головами и позволила обнюхать углы в комнате. С тех пор кот стал считать грязную каморку своим домом.

Поточив когти о дверной косяк, кот принялся жалобно мяукать. Получалось даже как-то неудобно: уникальный, единственный в своем роде экземпляр невидимки издавал такие прозаические звуки!

В ответ за дверью послышались шаркающие шаги, дребезжащий голос позвал: «Кис-кис», стукнул засов…

Несомненно, истошный крик старухи поднял на ноги весь дом:

— Караул, дьявол!

А собственно, о чем другом могла подумать безграмотная старуха, увидевшая два болтавшихся в воздухе кошачьих глаза? Стороны обратились во взаимное бегство. Старуха кинулась звать на помощь, кот — прочь из родного дома.

Всю зиму отверженное животное вело трудную полуголодную жизнь. Погода не баловала кота. Лондонская грязь, обильно сдобренная талым снегом, сосульками свисала с шерсти. Как ни старался кот слизать ее, ничего не получалось. И тогда кот становился видимым: то легкими штрихами очерчивалась голова с торчащими вверх короткими ушами, то проступал перепачканный хвост, то вырисовывались лапы и вдавленный живот. Мальчишки швыряли в кота камнями, взрослые травили собаками. По городу ходили самые невероятные слухи. Одни подтверждали версию «старой ведьмы», утверждая, что это самый обыкновенный оборотень. Другие твердили о совершенно новом виде, созданном городской цивилизацией. Придумано было даже название для животного: «бачково-мусорное» — по мусорным бачкам, где оно чаще всего встречалось. И никому было невдомек, что это заурядный кот-невидимка.

Весной коту стало заметно легче. Солнце высушило грязь, и она уже не липла к шерсти. Можно было даже покататься на нежной травке, разумеется, не забыв после этого хорошенько отряхнуться. Нельзя сказать, что кот полностью свыкся со своим невидимым положением. И он иногда недоумевал, почесывая за ухом: где лапы, где хвост? Но в отличие от мистера Гриффина он быстрее приспособился к своему новому облику или, если быть точным, его отсутствию. Больше того, он стал извлекать из него определенную выгоду. Прежде всего по необъяснимым причинам у него пропали все блохи.