Остров Разочарования

«Я погрузил в старый галеас, построенный наподобие галеры, тридцать семь человек и шестимесячный запас продовольствия для них. Люди были вынуждены лежать на голых досках под дождем и палящим солнцем без всякого навеса. Здесь же варили пищу и здесь же были свалены все вещи, нужные в дороге. Еда, состоявшая 6ольшей частью из рыбы, казалась тошнотворной в нестерпимую жару и среди одуряющего запаха испарений от мокрой одежды большого количества людей, набитых, как сельди в бочку. Я ручаюсь, что в Англии никогда не было тюрьмы более отвратительной и нестерпимой».

Галеас тащили на бечеве индейцы, согнанные для этой цели из попутных деревень. Их подгоняли, еле волоча ноги от усталости, люди Пентикоста, вооруженные тяжелыми мушкетами. Стоило конвоирам зазеваться, как индейцы разбегались и неуклюжую посудину уносило вниз по течению. Горе было беглецам, которых удавалось настигнуть. Они принимали смерть в пытках, которые не снились даже жертвам Пизарро и Кортеса. Но зато те из них, которых погоня миновала, разносили далеко по долине Ориноко весть о желтоволосых белых, которые сеют на своем пути ужас, мучения и гибель. Все чаще на пути Пентикоста попадались деревни, совсем недавно брошенные населением. Мужчины и женщины, старики и дети убегали в сырую темень густых тропических лесов, чтобы переждать, пока Рыжебородая смерть минует их деревню. Потом они возвращались домой и находили вместо хижин пепел и груды дымящихся головешек.

Так Джошуа Пентикост прошел вверх по могучей реке свыше пятисот пятидесяти миль, но не обнаружил никаких признаков царства Эльдорадо. Тогда он спустился вниз по реке, чтобы, взяв с собою три с лишним десятка других солдат и матросов, снова пуститься после трехдневной передышки в путь по одному из многочисленных, не обследованных еще рукавов необозримой дельты Ориноко. Но, и следуя по этому рукаву, он не обнаружил ничего, что подало бы ему хоть тень надежды. Он снова вернулся к устью и, сменив экипаж галеаса, снова поднялся вверх по новому рукаву, и опять безрезультатно. К тому времени, когда Пентикост решил отправляться вверх по пятому рукаву, он потерял уже около половины своих людей. Многих свели в могилу неизвестные европейцам болезни, свирепствовавшие в этих местах. Еще больше теряла экспедиция от дезертирства.

Два с лишним года продолжались мучительные поиски легендарного царства. За это время сам Пентикост перехворал всеми мыслимыми и немыслимыми тропическими болезнями, но походы экспедиции не прекращались. Отощавший, как скелет, с буйно разросшейся рыжей бородой и шевелюрой, которые пылали вокруг его землистого лица, словно вырвавшийся наружу пламень алчности и стяжательства, лежал Джошуа Пентикост на небольшом возвышении, устроенном на носу галеаса, и между приступами лихорадочного забытья принимал доклады и отдавал приказания. Его ненавидели, его проклинали, его боялись, но так велика была сила его убежденности в реальности и близости Эльдорадо и города Маноа, что люди впадали в отчаяние при мысли, что он может умереть, не доведя своей экспедиции до долгожданной цели. Ему верили без тени сомнения и подчинялись, как признанному пророку богатства и славы.

Он поднялся по реке в пятый раз и в пятый раз вернулся ни с чем, чтобы сразу приступить к обследованию шестого и последнего из обследованных им рукавов. И тут ему, наконец, как будто улыбнулось счастье. На третий день похода к Пентикосту, лежавшему пластом на своем обычном месте, на носу галеаса, привели только что пойманного индейца, у которого уши и ноздри были проткнуты не костяными палочками, а замысловато изогнутыми золотыми трубочками. Это было первое золото, обнаруженное экспедицией за долгие месяцы странствований по болотистым берегам Ориноко!