Остров Робинзонов

– Как бы то ни было, – говорил он во время перевязки, – для нас большое счастье, что мы дети доктора. Не будь этого, как бы я мог помочь тебе, Жанна?

– Бедный папа, – вздохнула Жанна со слезами на глазах.

Жан кончил свое дело. Он нежно обнял сестру и поцеловал ее в лоб.

– Не плачь, Жаннета, милосердый Господь, спасший нас, мог также спасти и нашего отца. Видишь ли, я уверен, что он выпутался из беды еще лучше нашего. Вспомни, что папа отплыл в большой лодке с помощником капитана, по крайней мере, двадцатью минутами раньше нас, а ведь «Сен-Жак» обменивался сигналами с одним пароходом, шедшим с юга.

– Да, это правда, – прошептала девушка, перестав плакать. – Может быть, их взяли на борт.

Бедняга Жан не очень верил тому, что говорил, но ему хотелось успокоить сестру.

– Готово, – сказал он, продев забинтованную руку в петлю из полотняного бинта, завязанного на шее девушки. – Теперь ты не будешь страдать, и через три недели все заживет.

– Через три недели? – опять вздохнула Жанна. – Если мы не умрем до тех пор.

– Зачем умирать? – попробовал пошутить молодой человек. – Может быть, тебе этого хочется, а мне – совсем нет!

– Мой бедный Жан! Что же с нами будет на этом берегу? Чем мы будем питаться?

– Да вот… хоть этим для начала, – отвечал он, развертывая черносливный кекс, что снова заставило улыбнуться Жанну.

Тем же самым ножом мальчик отрезал два порядочных ломтя и подал сестре тот из них, который был больше.

Она принялась за него с отличным аппетитом своего пятнадцатилетнего возраста, разгулявшимся от свежего морского воздуха и вынужденного купанья.

Утолив голод, они стали рассуждать более здраво, что не помешало, однако, Жанне повторять с тоской:

– Что с нами будет? Что с нами будет? Мы остались ни с чем в неизвестной стране, пожалуй, даже на пустынном острове.

Жан принужденно рассмеялся.

– Пустынных островов больше нет, моя милочка. Последний из них Жюль Верн подарил своим американцам, упавшим с воздушного шара. Ты сама напомнила мне о том несколько дней назад.

– Да, – продолжала молодая девушка, – но под именем пустынного острова я подразумеваю какой-нибудь далекий край, населенный только ужасными дикарями, которые станут нас обижать, а пожалуй, даже убьют и съедят.

– Ну, вот еще выдумала! – подхватил юноша тем же беззаботным тоном. – Тебе известно, что теперь нет больше дикарей в настоящем смысле слова, кроме нескольких кочующих племен на берегах Африки или Южной Америки.

– А если мы попали как раз на один из этих берегов?

– Но уж во всяком случае не на африканский.

– Откуда ты это заключаешь?

– Выслушай хорошенько. Последнее вычисление, сделанное капитаном, обнаружило, что мы находимся под пятьдесят первым градусом западной долготы и под вторым градусом северной широты. Значит, этот берег лежит на запад от парижского меридиана и, следовательно, принадлежит к американскому материку.

– Ты думаешь? Буря продолжалась три дня, и наш несчастный корабль трепало во все стороны. Кто может поручиться, что мы не очутились теперь на каком-нибудь пункте Гвинеи или Конго?

Молодой человек рассмеялся на этот раз совершенно искренно и поцеловал сестру.

– Ха, ха, вот как ты рассчитываешь! Ай да непогрешимый географ! Знаменитая исследовательница неведомых стран! Значит, ты не ориентировалась? Не смотрела на солнце?

– Зачем? – несколько вяло спросила Жанна. – Какую пользу принесло бы мне это?

– Ах, моя милая, это показало бы тебе, что солнце у нас на восточной стороне, а берег, где мы находимся, простирается от севера к югу. Куда мы ехали? В Буэнос-Айрес, не правда ли? Ну так если солнце зайдет со стороны материка, в чем мы убедимся через два часа, это послужит доказательством, что мы находимся в Америке; с берегов Африки мы увидали бы, что солнце садится в море.

– Если только мы, – упрямо возразила Жанна, – не попали на обратную сторону какого-нибудь полуострова.

– На африканском берегу нет полуостровов.

– Или если мы не находимся на западе какого-нибудь острова в Атлантическом океане. Например, на острове Святой Елены.

Приведенное доказательство было довольно основательно, тем не менее Жан отрицательно тряхнул головой.

– Это невозможно. Тогда надо допустить, что торнадо унес «Сен-Жака» больше чем на тысячу миль к юго-западу. Кроме того, такое предположение было бы самое благоприятное для нас.

Они замолчали, немного опечаленные безотрадной перспективой.

Жанна принялась потихоньку плакать. Чтобы не дать заметить сестре собственной тревоги, молодой человек вышел из пещеры и снова направился к берегу, где море обнажило песчаную отмель, шириной по крайней мере в два километра.

Когда он вернулся, то нашел Жанну успокоившейся и даже спящей. Томительная жара оказала свое действие на бедную девушку, измученную усталостью. Благодетельный сон смежил веки Жанны. Она спокойно спала на своей постели из сухих водорослей.