Остров Русь

Эй, волшебное творенье,
Гордость стольных городов,
Ну-ка, всем на удивленье
Нас спусти до дна иль днов!

Лесенка мгновенно вытянулась вниз и приятным девичьим голосом произнесла:

Заплати-ка пятачок,
Вмиг поедешь, дурачок!

— Чего?! — завопили богатыри, хватаясь за булавы.

— Хочу — шучу, — отбрехалась лесенка. — Не боись — становись!

Друзья встали на перекладины, и те быстро поехали вниз. Добрыня напряженно поморщил лоб, а потом спросил:

— Слушай, а не могли бы мы с этой лесенкой просто на стену взобраться?

Покрасневший дурак соврал:

— Не могли... Я высоты боюсь.

Речь его прервало погружение. Когда богатыри вынырнули и отплевались, Илья укоризненно сказал:

— Что ж ты про дно-то упомянул?! Нам бы и на поверхности дерьма хватило!

— Ничего, — храбрился Иван. — Нам бы только канал, что к Днепру ведет, найти...

— Ищем! — приказал всем Добрыня. И работа закипела

...У днепровского берега, на окраине Киева, там, где бабы белье полощут, а девки по весне голыми купаются, вода забурлила, и на поверхности показались четыре изрядно перемазанных головушки.

— Халтурщики! — ругался Иван-дурак. — Это ж надо — полдороги до Днепра самим прокапывать пришлось! Ох, пожалуюсь князю...

Однако, вспомнив, что князь им теперь — не защита, Иван замолчал, закручинившись. Добрыня, оттираясь, ласково похлопал его по плечу:

— Ничего, Иван! Русь велика! Схоронимся от пса смердячего. Вот отмоемся маленько и...

— К Марье-искуснице, — докончил Иван.

— Точно! — оживился Алеша. — Дело говоришь. Потри-ка спинку.

Глава седьмая, в которой речь идет о полчищах несметных и свадьбе скорой

Попарившись в марьюшкиной баньке, похлебав кваску и зажевав на скорую руку лебедь белую, три богатыря да Иван-дурак отдыхали на лавках дубовых. Вокруг них суетился Емеля. Стряхивал пыль с булав, отирал пот со лба Ильи и поминутно спрашивал:

— Так ты говоришь, тут она и рассмеялась?

Дурак кивал.

— Эх, знать бы раньше, штаны бы скинул. Пусть ухохочется, — сокрушался Емеля. — Эх... Что делать-то будем, братья-богатыри? Бунтовать?

Богатыри презрительно посмотрели на Емелю, но все же снизошли до ответа.

— Негоже русским богатырям Киев-град разорять, — степенно молвил Илья.

— Лучше схоронимся, — обронил Добрыня.

— Тем более, что и по шеям надавать могут, — добавил Алеша. — Вставай, Иван! Пора. Прощайся с Марьюшкой. — И добавил, ухмыльнувшись: — Я-то теперича вроде как и не знаком с ней вовсе...

Пропустив последнее мимо ушей, Иван прошел в Марьюшкину горницу. Искусница сидела у окна и, близоруко щурясь, вставляла нитку в иголку. Рядом лежал прохудившийся сарафан.

— Марья, давай попрощаемся трогательно, — застенчиво сказал дурак.

— Трогательно нельзя, неприлично, — вздохнула Марья. — Черномор еще и обсохнуть-то не успел после утопления, а ты уже руки распускаешь... Иди, я тебя без троганий приголублю...

Через несколько часов степь русская гудела под копытами богатырских коней. Впереди мчались Илья Муромец и Иван-дурак, за ними ехали Добрыня с Алешей. Замыкал отряд Емеля на саврасой кобыле. Он поминутно вздыхал, вспоминая то ли печь теплую, то ли — Несмеяну бесстыжую. Долго ли, коротко ли они ехали, то никому не ведомо. Но вот Илья Муромец насторожился и, приставив к глазам ладонь, всмотрелся вдаль. Все повторили его жест и увидели на горизонте сплошную стену пыли.

«Полчища несметные!» — догадались богатыри.

«Богатыри!» — догадались полчища и повыхватывали сабельки острые да мечи тяжелые.

— Что делать будем? — нарушил напряженное молчание Илья Муромец.

— Отступать, — с готовностью предложил Попович.

— К собаке-князю в зубы, — иронично спросил Добрыня. — К тому же полчища в Киев и направляются. Догонят.

— Так постоим за землю русскую! — вскричал Иван, доставая булаву. — Не пройдет тута враг половецкий!

Друзья с сочувствием посмотрели на булаву, но спорить не стали. Выхода все равно не было.

Полчища надвигались. Алеша торопливо слез с коня, упал на колени и стал молиться:

Создай, Боже, тучу грозную,
А из тучи-то — с градом дождя!
Али еще каких осадков!
Землетрясений и торнадо!
Разметай полчища несметные,
Помоги нам, защитничкам...

— Долго надо молиться? — поинтересовался Добрыня, с любопытством глядя на безоблачное небо.

— До перемены погоды, — прекращая молиться, сказал Алеша.

— Не пойдет. Хороший метод, но больно медленный. Полчища уже близенько.

— По щучьему велению, по моему хотению, поверните назад, полчища несметные! — робко попросил Емеля. Эффект был не больший, чем при попытке насмешить царевну. Иван, вспомнив знаменитую попойку, вздохнул.

Полчища приближались.

Вперед выступил Добрыня. Он помахал булавой и предложил: