Остров Русь 2, или Принцесса Леокады

— Ничего не понял! — потряс головой Стас.

— Думаешь, он сам понял? — отозвался я. — Он же специально запутывает. У него работа такая — делать вид, что все под контролем. А то паника начнется.

— Кстати, — продолжал премьер, — а как у нас там обстоит дело со слуховыми аппаратами? Доложите, Красномордин, — обратился он к полному, похожему на шкаф мужчине с соответствующим цветом лица.

— Так не носят же! — вскочил тот. — У нас же как? Надо как надо, а все как один!

— Спасибо, — скептически произнес премьер. — Вы у нас известный мастер афоризма.

Раздались жидкие овации, смешки и гул голосов.

— Слушай, они что, вместо того чтобы бороться с подобрением, думают, как глухих подобрить?! — спросил меня Стас. Я пожал плечами и предположил:

— Просто они сами уже добренькие, вот им и кажется, что это нормально.

Стас сделал большие глаза. Тем временем премьер постучал по столу и осадил весельчаков:

— Дома наговоритесь! У кого еще имеются соображения по существу вопроса?

— Позвольте мне, — поднялся моложавый улыбчивый человек, похожий на индейца.

— Пожалуйста, пожалуйста, господин Втайгу.

— Господин председатель правительства, мне кажется, более важной проблемой является не то, как заставить глухих слушать, а определиться, ЧТО они должны услышать, чтобы перестать быть такими нехорошими.

— Костя! — воскликнул Стас. — И про Леокадию они, выходит, тоже не знают!

Я согласно кивнул.

— Не понял? — нахмурился премьер. — Мне доложили, что суть проблемы такова: те наши граждане, которые слышат, противоправных поступков не совершают, а вот те, кто не слышит, — представляют угрозу для общества.

— Это не совсем так, господин премьер, — настойчиво сказал Втайгу. — Противоправные поступки сейчас совершают все, но те, кто слышит, делятся с остальными, а вот глухие — не делятся. Бандами глухих захвачены ГУМ, Бабаевская шоколадная фабрика и ряд других стратегически важных объектов помельче. И они туда никого не пускают. А на другие объекты люди заходят спокойно и выносят все, что им нужно.

— Меня неверно информировали, — сказал премьер беспокойно. — Наверное, не хотели меня расстраивать… Вы, Кожемяка Гермагентович, садитесь, садитесь, в ногах правды нет… Я вас, простите, не обидел? О вашей кристальной честности нам хорошо известно. Это не про ваши замечательные ноги сказано. Это пословица такая. Нашего замечательного народа.

— Позвольте вмешаться, — раздался высокий голос, и на экране возник толстенький розовощекий человек.

— Валяйте, — разрешил премьер.

— Я понимаю, что отклоняюсь от темы, но то, что я скажу, кажется мне весьма важным.

— Что именно? — нахмурился премьер.

— Дело в том, что в связи с изменением поведения наших граждан наметилась и еще одна нехорошая тенденция.

— Какая? — спросил премьер. — Только, пожалуйста, не расстраивайте меня еще сильнее. Я вас предупреждаю.

— Я постараюсь, — кивнул розовощекий. — Дело вот какое. Наши граждане в последнее время практически перестали заниматься, простите, сексом…

— То есть у нас его снова пет? — хихикнул премьер. — Как раньше, в Советском Союзе?

Журналисты загомонили.

— Вот именно, — подтвердил министр, повышая голос. — А это не может не повлиять на демографическую ситуацию…

— Знаете что, — нахмурился премьер. — Не сгущайте. Мы с вами не вправе вторгаться в интимную сторону жизни наших граждан. У нас не полицейское государство. Или, может, — игриво погрозил он пальцем, — вы переносите на государственный уровень свою личную проблему? — Журналисты зашумели еще громче. — Демографический вопрос, господин министр, у нас и раньше стоял, и еще, извините, постоит… — посерьезнел премьер. — Что-то еще у вас есть?

— Да много чего, — пробормотал смущенный чиновник. — Одни хирурги операции делать отказываются, другие, наоборот, любую болячку эфтаназией лечат…

— Вот и разберитесь с этим сами. Привыкли, понимаете, что за вас каждую мелочь решают! Зря вы перебили Кожемяку Гермагентовича. Так как вы сказали, господин Втайгу? Проблема в том, ЧТО должны услышать глухие?..

Тут Стас треснул по пульту, и телевизор отключился.

— Ты чего? — удивился я.

— Костя, а ведь мы вымираем, — зловещим голосом сказал он.

— Да брось, с чего ты взял?

— Фрейда надо читать! — заявил он так, как будто сам его читал. — Секс и агрессия — вещи взаимосвязанные!

— Ерунда это все, по-моему.

— Что значит «ерунда»?! Ты слышал, что министр здравоохранения сказал?

— Мало ли что он сказал. Да даже если и так, это все равно ничего не значит. Ну, станут люди этим в десять раз реже заниматься, зато про противозачаточные средства добренькие точно забудут. Не вымрем.

— То есть тебя все устраивает?

— С чего ты взял? Все это мне сильно не нравится. Люди становятся какими-то безвольными, бессмысленными идиотиками…

— Короче, мир, Костя, надо спасать, — заявил Стас веско.

— И спасать его будем мы? — уточнил я.

— А кто ж еще?! — усмехнулся он. — Конечно, мы. С Кубатаем и Смолянином было бы сподручнее, но где ж их взять-то?

— А от кого спасать?

— «От кого, от кого», — передразнил Стас. — От злодеев, от кого же еще! От тех, кто эту песенку выдумал, чтобы поработить человечество.