Остров с зелёной травой (история одной экспедиции)

– В понедельник в редакцию пришло письмо. Автор представился посланцем с другой планеты и потребовал передать русским, в Россию, – уточнил Фоунтейн, – что будет уничтожать автомобили, едущие по встречной полосе с мигающими фонарями на крыше, как на полицейских машинах. Позавчера…

Но Ларкин не дал Фоунтейну договорить.

– И для выслушивания бреда какого-то умалишенного вы вытащили меня в редакцию? – возмутился он и откинулся на спинку кресла.

– Я не закончил, – спокойно продолжил Фоунтейн. – Позавчера пришло второе письмо. Я не стал его читать и выбросил. Но заметил, что три последние цифры почтового индекса отправителя совпадают с цифрами номера моей «Хонды». Это число 325.

Ларкин принялся сминать ухо в комок. Для свободной руки ему не хватало блокнота и ручки, но Фоунтейн и не думал приходить ему на помощь.

– Остров, на котором оставил след НЛО, находится на озере на северо-востоке штата. Сегодня я выяснил, что почтовый индекс Черчс Ферри – 58325. Это значит, что оба письма поступили из почтового отделения этого городка. От него до озера меньше десяти миль.

Ларкин оставил ухо в покое.

– Не хотите ли вы сказать, что этот инопланетянин ходит пешком до Черчс Ферри и бросает там письма?

Фоунтейн решил поиздеваться над боссом.

– Нет, я хочу сказать, что наматывать лишние мили никому не интересно, даже инопланетянам. А почтовый офис в Черчс Ферри – ближайший к острову. Во-вторых, почему же он один ходит? Может быть, их несколько в экипаже. И, кроме того, в аббревиатуре НЛО средняя буква «Л» означает «летательный». Принимая это во внимание, можно предположить, что они добираются по воздуху, а не ногами. И вообще, мы даже не знаем, есть ли у них ноги.

– Я понял. Только почему их до сих пор никто не видел?

– Наверное, потому, что они старательно избегают контактов с людьми.

Реакции со стороны босса не последовало, и Фоунтейн продолжил:

– Заметку пересказывать не буду, раз вы говорите, что читали ее.

– Вы хотите сказать, что у вас есть еще что-то кроме заметки и писем? – встрепенулся Ларкин.

– Заметка содержит лишь предположения. Вчера вечером не было времени для подробного анализа. Но сегодня в спокойной обстановке мы тщательно изучили фотографии…

– Кто это «мы»? – перебил Ларкин. – Кого вы подключили к этой работе?

– Автора заметки Роберта Данна… Так вот, анализ фотографий показал, что эпицентр зарождения воздушной волны находился над следом, оставленным НЛО. Более того, формы вмятин от опор НЛО говорят о том, что он неоднократно приземлялся на остров. Остров был его местом стоянки. Данн очень наглядно доказал это.

Ларкин скорчил брезгливую гримасу:

– Он что для вас – непререкаемый авторитет, этот Данн? Почему вы так легко приняли его версию?

– Потому что у него превосходное образование и светлая голова. Он окончил Массачусетский технологический институт, в его рассуждениях нет изъяна.

– Мы все что-нибудь да окончили, – пробурчал Ларкин.

«Ты точно окончил что-нибудь», – подумал Фоунтейн, а вслух сказал:

– Если вы не в курсе, то с удовольствием сообщаю вам, что Массачусетский институт – это не «что-нибудь», а мировая кузница нобелевских лауреатов.

Ларкин недовольно хмыкнул, но промолчал.

– Я предлагаю в вечернем выпуске поместить развернутый материал об НЛО, – сказал Фоунтейн.

– А письма вы собираетесь опубликовать в следующем году? – съязвил Ларкин. – Кстати, покажите мне их.

– Письма надо прежде разыскать, они находятся в бумажном мусоре. Что касается публикации – это тот вопрос, из-за которого я попросил вас приехать. Мы, конечно, можем их напечатать, никого предварительно не уведомив. Вместе с информацией об острове это, безусловно, станет двойной сенсацией. Но письма содержат угрозу в адрес другого государства. Поэтому мне кажется, что будет лучше, если сначала мы поставим в известность ФБР, иначе у нас могут возникнуть неприятности.

Из сказанного главным редактором Ларкину понравилась лишь фраза про двойную сенсацию. Он понимал, что материал, которым располагает редакция, – огромная удача для газеты. И ему не хотелось отдавать лавры первой публикации кому бы то ни было, пусть даже и ФБР.

– Кто, кроме вас, знает о письмах? – спросил он.

– Первое письмо я показал Лоренсу. Он помог мне перевести текст.

– Почему же вы не предприняли никаких шагов к публикации?! – неожиданно с негодованием воскликнул Ларкин.

«Сейчас ты у меня получишь», – ухмыльнулся Фоунтейн и зажурчал вкрадчивым голосом:

– Вы, по-видимому, забыли, что наш разговор я начал с сообщения о письме. И вы с ходу, заметьте – с ходу, назвали письмо бредом, а его автора – умалишенным. Припоминаете? А спустя пятнадцать минут вы упрекаете меня в том, что я не напечатал бред этого идиота. Странно, не правда ли?.. Именно поэтому, предвидя вашу реакцию на упомянутый бред, я ничего не предпринял.

Фоунтейн глядел на Ларкина, любуясь отразившимся на его лице результатом тяжелого мыслительного процесса. Череп Ларкина налился кровью. Он что-то заподозрил в словах Фоунтейна, но не мог определить, что именно.