Остров Серых Волков (ЛП)

Умею ли я плавать?

Хотелось бы предполагать, что если бы я не умел плавать, в меня вселился бы какой-нибудь врождённый страх. Мозг сказал бы: «Уходи с причала, пока не утонул».

Тогда опять мой мозг сегодня не очень добр ко мне.

Я прислушиваюсь к тому, как ветер бьётся в парус. Пинаю лодку сбоку кончиком ноги и спрашиваю:

— Ты моя?

— Сынок, если бы «Золотой Жук» был твоим, он бы пнул тебя в ответ.

Позади меня мужчина. Он старше меня, но не знаю на сколько. Я вообще-то не видел себя. По крайней мере, мне кажется, что я намного моложе, чем он выглядит.

Я жду реакции. Объятия облегчения. Вопрошающий взгляд.

Его обветренное лицо не говорит ничего.

Мужчина затаскивает сумку в лодку. Проводит пальцем по корпусу, прямо там, где я её пнул. Кажется, от этого я чувствую себя плохо. Хотя, честно говоря, не будет чувства хуже, чем тогда, когда я проснулся без прошлого и пробирался по этой тупой зелёной местности.

Мужчина оглядывается на меня через плечо.

— Ты крадёшь мою лодку, юноша?

Юноша. Значит, я достаточно молод. Если бы океан не был столь буйным здесь, я бы склонился у края этого причала, чтобы взглянуть на отражение своего лица.

— Вы меня знаете?

— Ты приехал с бригадой из Белфаста, чтобы помочь на раскопках?

— Мы в Ирландии?

Это вдвойне удивительно, потому что у старика тоже американский акцент.

Черты его лица искривились так, что он одновременно выглядит утончённым и насмешливым.

— Не мой новый помощник, это точно, — он смеётся. — Ирландия.

— Здесь зелено.

— Конечно, вокруг зелень. Сейчас же весна.

Моя голова начинает колотиться, вероятно, из-за слишком малого количества памяти.

— Послушайте, я не знаю ничего ни о чем, за исключением бессмысленных вещей, таких как солнце, так что можете просто сказать мне, где мы?

— Остров Серых Волков, — отвечает он.

— Так, а где находится Остров Серых Волков?

— У побережья Мэна, — мужчина косо смотрит на меня. — Что с тобой?

Я спрыгиваю на причал, даже не беспокоясь о том, чтобы не упасть в воду и, возможно, не утонуть.

— Я проснулся рядом с этой огромной дырой, и в моей голове пустота. Сраная пустота.

— Не бранись, — требует мужчина.

— Простите.

Он качает головой.

— Ты выглядишь юным, но… У тебя есть с собой паспорт?

У меня даже в мыслях не было поискать паспорт… Больше доказательств, что я был либо рожден глупцом, либо это постучалось в мою голову, когда оттуда выбили память.

Я роюсь в карманах. Везде пусто.

Мои плечи опускаются.

— Давай, — говорит мужчина, запрыгивая в лодку, будто бы он ребенок или что-то вроде того. Ловко и быстро. Я следую за ним. Больше я ничего не могу сделать. — Мы прокатим тебя по городу, посмотрим, может кто-то из туристов потерял тебя.

Я закрываю глаза, пока он заводит лодку. Внутри мои веки краснеют от солнца.

Кто я?

Кто я?

Кто я?

— Безымянный мальчик, — зовёт меня он. Я открываю глаза навстречу солёному морскому бризу. Брызги воды попадают на мои щёки, когда лодка набирает скорость.

— Я же не представился. На раскопках я мистер Роллинз, но можешь называть меня Бишоп.

ГЛАВА 5: РУБИ

Особняк Торнов находится на некотором расстоянии, покрытом зеленью, от больших, более современных домов на улице. Обветрившийся камень придает дому грубоватый вид, но площадка с перильцами на крыше поднимает его статус, словно бы Торнам нужен ещё один способ возвышаться над нами всеми.

Властная позиция Торнов в прошлом была связана не только с умственными способностями, как в случае Эллиота, но и с очень старым ботинком. Гарри Торн, который услышал зов острова в Калифорнии, провел пять долгих лет, копаясь в яме, когда её стены извергли изношенный кожаный ботинок. Это был 1876 год, и, хотя с тех пор ни один из Торнов не обнаружил никаких артефактов, им нравится думать, что они могут это сделать.

Я следую по дорожке, огибающей окрестности дома. С соединяющей каменной стеной, осыпающейся вдоль скалистого утеса и по берегу, особняк Торнов кажется слитым с пляжем, будто бы сам дом пытается приблизиться к острову.

Эллиот подходит к двери менее чем через минуту после моего звонка. Его темные волосы в беспорядочном состоянии, более длинная верхняя часть их почти что стоит на кончиках. Он проводит по ним рукой.

— Я волновался, что ты не придёшь.

— Я здесь, — говорю я, но я едва ли собиралась. Вчера вечером подумала о нашем партнёрстве с десяток раз, мои мысли метались туда-сюда, как девушка, выщипывающая лепестки цветка.

Он может мне помочь.

Он не может мне помочь.

Он может мне помочь…

И так я и решила. Насколько хочу, чтобы это приключение было для меня и Сейди, для меня, чтобы возместить наконец-то всё то, что я сделала, настолько мне нужна помощь.

— Эллиот, кто это… О, привет.

Миссис Торн — гигантская женщина, почти на голову выше моих пяти футов и восьми дюймов (~ 176 см.). Её улыбка, тёплая и сентиментальная, та же самая улыбка, которую она носит каждый день, с тех пор как отец Эллиота приставил тот пистолет ему в лицо. Она протягивает ему костлявую руку, но он бросает ей взгляд, и она отдёргивает её обратно.

Эллиот проходит мимо матери.

— Пошли, Руби. У нас много дел.