Остров Серых Волков (ЛП)

— Прости, — мой голос немного дрожит, но на какую-то долю секунды я действительно начинаю волноваться. Думать это было глупо, потому что Сейди ушла.

— Извини, — снова говорю я, — на самом деле меня здесь не было.

Она идет рядом со мной — пока я был слепа от этого стихотворения, пещера, должно быть, удвоилась в ширину — и сжимает мою руку.

— Я решила простить Гейба.

— Быстро.

Анна кивает.

— Я, конечно же, заберу свою любовь обратно. Он не тот Гейб, который был у меня в голове.

Я думаю о своих новых друзьях и говорю:

— Никто никогда не был тем, кем ты их себе представляешь.

Мальчики так далеко опередили нас, что в ярком свете наших раскачивающихся фонарей они казались всего лишь тенями. Я тяну Анну за руку, и мы ускоряемся.

— А тебе не интересно, почему я его простила?

— Я думаю, что ты сама расскажешь.

— Так и есть! Я хочу сказать, что каждый, кто действительно сожалеет, заслуживает второго шанса. Все, Руби.

И люди могут сказать, что ее голова полна облаков или ее ноги никогда не касаются земли, но они этого не знают. Они совсем ее не знают, и это очень жаль, потому что Анна, возможно, самый лучший человек из всех.

ГЛАВА 31: КУПЕР

Это же засада.

Одна из них ловит мою правую руку. Другая — левую руку.

— Ты хочешь, чтобы я выбрал между ярко-красным и насыщенно-зеленым?

Даже не помня своего прошлого, знаю, что я не тот парень, который пользуется лаком для ногтей.

Но есть еще одна девушка. Румяные щеки. Каштановые волосы. Самоуверенный взгляд

— Я не думаю, что он хочет маникюр, Сейди. — Это другая девушка, с которой я тусуюсь. Точь-в-точь как первая, только тише.

У меня есть час с ними, пока Бишоп сидит с их папой адвокатом и обновляет свое завещание. Я стараюсь не думать об этом.

— Он же парень, — говорит Сейди. — Он сам не знает, чего хочет.

Я пытаюсь вырвать свою руку из ее ладони. Безрезультатно.

Я плюхаюсь обратно на траву. Их задний двор покрыт зеленым ковром, и это немного расслабляет.

— Отлично, — говорю я. — Но ты должна снять его, прежде чем я уйду домой.

— Это же сделка. — Сейди сует мне в лицо две бутылочки лака для ногтей. — Ну, и какой?

— Мне нравится вот этот, — говорит ее сестра. — Он подходит к его глазам.

И вот так я заканчиваю с зелеными ногтями. Они выглядят слегка грибковыми.

Мы все проголодались, но девочки не дают мне обедать с непросохшими ногтями. Самая тихая, Руби, забегает в дом перекусить, и Сейди говорит, что они накормят меня, пока я буду сушить их. Это не такая уж плохая сделка.

— Ты мало говоришь, — говорит она.

— Зато ты слишком много.

— У меня много чего на уме. — Она тычет пальцем мне в лоб. — Что там происходит?

— Я думаю о сокровище, которое закопано на Острове Серых Волков.

Я не уверен, что Бишоп захочет, чтобы я говорил об этом, но это кажется достаточно безобидным. Она всего лишь девочка.

— Сокровище! — Сейди придвинулась ближе ко мне. — А что это за сокровище? Где ты собираешься его прятать?

Очевидно, я не слишком много времени проводил с девушками.

— Это секрет.

— Прямо в дыру, да? — Она тычет меня в плечо. Я отмахиваюсь от нее. — Эй, ты же испортишь свой маникюр. Итак, я права? Это что, прямо в дыре?

— Возможно. Или, может быть, я закапываю его рядом с каким-нибудь случайным деревом.

— А там есть карта?

— Я сейчас её сделаю. — Я открываю один глаз.

Она смотрит на океан с мечтательным выражением лица.

— Могу я получить ключ к разгадке? Только один. Я обещаю, что никому не скажу.

— Ты все расскажешь своей сестре, как только я уйду.

— Ну, пожалуйста! — Она сжимает мою руку. Не обращая внимания на мои ногти. — Обещаю, что никому не скажу. Даже Руби.

Я со стоном сажусь. Я не хочу делиться, но теперь чувствую себя виноватым. Надо было держать рот на замке.

— Одна подсказка, — говорю я. Она наклоняется ближе. — Карта — это стихотворение.

Сейди читает книгу стихов под дубом на заднем дворе. Она нашла ее в кабинете своих родителей.

Я почти напомнил ей, что все еще пишу это стихотворение, так что искать его бесполезно. Но чтение — это тишина. И мне бы не помешала передышка от ее безостановочной болтовни.

Девочки очень утомительны.

Я бреду в сад. В задней части дома есть небольшая теплица. Стеклянное тело, металлические кости.

Руби склонилась над шлангом, намочив волосы. Она выпрямляется во весь рост. Ее личность слишком мала для такого долговязого тела, а личность Сейди слишком велика для нее.

— Здесь так же жарко, как и у Хеллмана. — Я жестом указываю на шланг.

— Ты должен хранить майонез в холодильнике.

— Гм, ладно. Не возражаешь, если я одолжу шланг?

— Тогда он не станет горячем. — Руби протягивает мне шланг. Он все еще включен. А теперь, похоже, я намок.

Я опрыскиваю волосы водой.

— Гораздо лучше.

— Тебе не следует есть горячий майонез.

Я выключаю воду.

— Почему ты так зациклилась на майонезе?

— Ты же сказал, что там жарко, как у дьявола.

— А, ну да. Я стараюсь не ругаться.

— Потому что я девочка?

— Из-за Бишопа.

— Окей. — Она вытирает воду с глаз и направляется дальше в сад. Она все время останавливается перед цветами и рассказывает мне, как будет их рисовать. Сначала это раздражало, но теперь стало забавно.