Остров сирен

– Кто «мы»? – спросил Власик.

– Православные предприниматели! Слышишь, Игорь? Мы вот каждый год ходим на яхтах по Средиземноморью. А в этом году решили: хватит иностранцам деньги отдавать. Пойдем сначала по российским рекам! Взяли и построили в соседней деревне Сысоевке причал для яхт. И ведь это останется людям! Местным жителям. Если бы все патриоты взяли за правило: раз в год неделю отдыхать в России, страна бы уже процветала!

– Зачем жителям Сысоевки ваш причал для яхт? Рыбу с него ловить? – ехидно спросила Машка.

Гена сверкнул на нее глазами. И ответом не удостоил.

– Да, надо больше думать о людях! – поддержала его Анжела. – Например, меньше есть! Некоторые, – Анжела метнула взгляд на Марину, – накупают разной дорогой еды. Потом ее не доедают. И выбрасывают. А люди в Африке голодают! Правда, Маша? – обратилась она к подруге за поддержкой.

– Мы еду доедаем! – весомо ответила та.

– Кстати, о голоде, – сказал Игорь. – Предлагаю выпить и закусить.

Давешний официант запорхал вокруг гостей, предлагая устриц и улиток, моцареллу-буффало с помидорами, жареные баклажаны, розовое прошутто, кольца кальмара в кляре и что-то мне неизвестное в красивых тарелках. Впереди была еще паста, а затем горячее.

На тарелке перед Анжелой, как и предвидел Власик, тосковал одинокий лист салата.

Итальянец поднял бокал с шампанским и провозгласил тост, который перевела его жена: он называл ее Ирэн.

– За хозяйку дома! И еще он говорит, что у тебя чудесное платье!

– Спасибо! – усмехнулась Марина. – Но это прошлогодняя коллекция. Мой муж не очень-то щедр.

И она с вызовом посмотрела на Тамару.

– Правильно! – сказал воблоглазый. – Женщинам вообще не надо давать денег. Покупать в дом продукты, дарить тряпки, возить отдыхать – пожалуйста. А денег в руки не да-вать! А то накупят разного… (и, посмотрев на массивное колье на шее Анжелы, он еле сдержался, чтобы не добавить «говна»).

– Или начнут содержать пол-Индии. Да, дорогая? – сказал Власик. – Смотрю: у меня на карточке деньги улетели, прямо как в унитаз их смыло. Я уж подумал… Короче, проверяю. И выясняется: она ходит к какому-то мошеннику, который ей чакры прочищает. Каждая чакра – тысячу евро. Он мой карман за месяц так прочистил!

– Ничего он не мошенник! – капризно сказала Анжела. – Ты же не дал пройти курс до конца.

– А вы бы, мужики, все хотели, чтобы жена стала рабыней! – вступила в бой Ирэн, отмахиваясь от просьбы итальянского мужа перевести суть спора. – Чтобы была кухаркой, уборщицей и любовницей в одном лице. Без всякой зарплаты. Отлично!

– Почему все? – улыбнулся провинциальный Депп. – Я лично считаю – пусть женщина работает. Зарабатывает. И каждый сам распоряжается своими деньгами. Если уж мы говорим о равноправии.

– Интересно, как это русская жена в Италии может заработать? – вскинулась Ирэн. – Вот я была экономистом. Преподавала в вузе. Кем я могу здесь устроиться? Продавцом? Так тут у них самих безработица. Вы, Андрей, потому так говорите, что не женаты!

При этих словах я прямо почувствовала, как Машка сделала стойку.

– И не хочу жениться. Зачем? Это только ограничивает свободу! В том числе женщины.

Машка рядом со мной выдохнула.

– А я считаю, – сказала вдруг Тамара, – все зависит от женщины. Для одной женщины мужчинам денег жалко. А для другой – нет.

И она, тряхнув бриллиантовыми серьгами, вернула Марине ее убийственный взгляд.

– Да, некоторые мужчины имеют дурную привычку. Дарят дорогие подарки, когда хотят избавиться от надоевшей бабы тихо, – сказала Марина.

На секунду за столом все замерли.

– А я как-то спросил свою первую жену – она все меня пилила, что я мало денег приношу. Думала, в заначку откладываю. Скажи, говорю, вот сколько тебе нужно, чтобы ты была довольна. Она задумалась, а потом честно отвечает: все, что ты получаешь! – попытался разрядить обстановку Власик. – Вам, бабам, не важно, сколько даешь, важно, чтобы у мужа ничего не осталось!

Все, кроме Тамары с Мариной, рассмеялись. Но тут Власику в деле разрядки напряженности пришло подкрепление. В комнату шаровой молнией влетел белый пуделек и с разбегу запрыгнул Марине на колени.

– Сонечка, вот кто моя радость! – расплылась хозяйка. – Чижик мой! Чижик-пыжик! Правда, милое прозвище – Чижик? – обратилась она к Эле, тыкая в нее пудельком.

Эля ничего не ответила, испуганно дернулась и отодвинулась.

– Извините, – пробормотала. – Меня просто в детстве соседская овчарка покусала.

В это время радость скакнула на стол, опрокинула миску с салатом и тут же начала, давясь и чавкая, его заглатывать.

– Марина, я же просил! Не пускай сюда собаку! – схватил пуделька за шкирку Игорь.

– Я тоже тебя просила, – выразительно сказала Марина, отбирая Сонечку, и еще раз стрельнула в Тамару глазами.

Я поняла, что у дам идет поединок на выживание. А предмет битвы занял выжидательную позицию. Решил посмотреть, кто победит. Или просто любит женский бокс. Единственное, что дамы не могли себе публично позволить – это вцепиться друг другу в волосы. Пока не могли.

Марина схватила свою перепачканную в соусе прелесть и пошла ее мыть.