Остров сокровищ

Красивое несчастное лицо было совсем рядом с моим; безумие потухло в луговых глазах, и они заклинали: «Помоги!»

— Я люблю его, — прошептала Юна. — Если с ним что-нибудь случится… я умру.

Я молчал, всматриваясь, впитывая взглядом каждую клеточку ее гладкой золотистой кожи, пушинки на щеках, длинные густые ресницы. Скорей всего, я это больше не увижу.

— Джим! — взмолилась Юна-Вэл.

Растрепанные волосы колыхнулись, порванная куртка распахнулась на груди. Я позволил себе посмотреть — в первый и последний раз было можно. Ох. Два нежных золотистых холмика были как будто исхлестаны плетью, оставившей беловатые шрамы, а между ними на коже светлело сплошное пятно, как от ожога кислотой. Юна-Вэл повела плечами, и куртка снова сошлась.

— Это после «Илайна», — пояснила Юна неловко. — Джон… неважно. Джим, милый, у нас нет времени.

Я поцеловал ее — миг горького счастья — и снова очутился на «Испаньоле». Первый помощник удерживал «бывшего навигатора», чтобы не упал, мистер Смоллет пятился к издевательски ухмыляющейся пасти. Меня поддерживал Андерсон и шепотом ругался.

— Отчего Джон психует? — резко спросил капитан.

— Боится, — ответил я.

Мистер Смоллет отступил еще на шаг к разверстой стене.

— Черт возьми! Джон, Чистильщики вас не тронут.

Сильвер дернулся, желая вывернуться из рук мистера Эрроу. Не удалось.

— Алекс, нам бы станнер, — произнес первый помощник.

Рванувшийся Сильвер сшиб его с ног и кинулся за помощью ко мне. Выхватив из-под куртки свое оружие, я даванул на спуск.

— Джи… — Выстрел отсек последний звук моего имени.

«Бывший навигатор» рухнул на палубу. Андерсон ударил меня по руке, отклоняя ствол станнера:

— Оставь в сознании.

Я не спятил — глушить человека долгим импульсом. Сильвер все сознает, но вяло, отрешенно, без испуга. И неотвязные крысы наконец исчезли.

Откуда-то долетел хриплый крик. Я оглянулся. Сквайр Трелони брел к нам через зал, а от входа, подтягиваясь на локтях, полз доктор Ливси. Сквайра мотало, как пьяного.

— Обезвредь их, — велел первый помощник Андерсону.

Техник двинулся навстречу сквайру; сам-то шагал не слишком уверенно.

Черная ухмылка «Испаньолы» за спиной мистера Смоллета расползалась, стена как будто готовилась порваться от края до края; тянущий изнутри сквозняк шевелил седые волосы нашего капитана. Он улыбнулся своей молодой улыбкой:

— Дэн, поменьше грязи.

— Приходи уборщиком, — отозвался первый помощник.

«Спокойно», — приказал я себе. Не пугаться. Не переживать. Никого не жалеть. Все это после. А сейчас — не мешать капитану. Сейчас — спасти Юну-Вэл.

Мистер Смоллет обернулся к стене.

— Это мой экипаж, — проговорил он в черноту открытой пасти.

Тянущий из нее сквознячок прекратился; корабль словно затаил дыхание.

— Мои люди не виноваты, — продолжал мистер Смоллет. — Во всем, что случилось, только моя вина.

«Испаньола» прислушивалась, не дыша.

— Простите, — сказал капитан. — Я недосмотрел, недодумал.

Его плечи поникли, голос стал глуше, в нем проскользнули нотки мучительного раскаяния. Но ему же не в чем себя винить.

— Оставьте моих людей на борту, — попросил мистер Смоллет. — Они ничем не провинились.

За спиной раздался вскрик. Мы с мистером Эрроу невольно обернулись. Джоб Андерсон, недавно шатавшийся от слабости, легко шагал от лежащего без движения сквайра к доктору Ливси. Доктор завороженно следил за ним и не пытался уползти.

— Простите, — снова сказал мистер Смоллет. — Это мои ошибки, мой недогляд, мое преступление.

Он же не Чистильщиков уговаривает, сообразил я, — самого себя убеждает. Входит в роль виноватого. В роль человека, которого они должны покарать.

— Тихо, — прошептал мистер Эрроу, сжимая мое плечо. — Все будет хорошо.

Он снова оглянулся на Андерсона, и я вместе с ним. Техник нагнулся над доктором Ливси, коснулся — и доктор уронил голову, распластался, словно это прикосновение его убило. Мистер Эрроу нажал кнопку связи на воротнике:

— Джоб? Проверь навигаторов с охранником и уходи. Уходи, я сказал, — прошипел он, стараясь не мешать мистеру Смоллету.

— Я негодный капитан, — горько вымолвил тот. — Взял на борт человека, которого нельзя было брать, и не уберег Джима. То, что с ним случилось, лежит на моей совести.

Я до боли прикусил губу. Нельзя бояться. Нельзя переживать. Мистер Смоллет из-за меня провалит дело… Но как же за него не бояться?

На полу шевельнулся Берт. Первый помощник отпустил меня и качнулся к пилоту. Без сил рухнул рядом на колени, провел рукой по широкому стриженому затылку. Забрал себе столько жизни, сколько мог. Перешел к планет-стрелку. Проверил пульс и затем осторожно, двумя пальцами отнял тот небольшой запас сил, что успел накопить Том Грей. Вернулся ко мне, прижал к спине ладонь, от которой исходило успокаивающее тепло.

— На тебя людей не хватит, — прошептал мистер Эрроу. — Нечего психовать; лучше по-быстрому проверь, как там Сильвер. Там, — повторил он с нажимом, и я понял. — Мигом.

Снова вечерний луг — потемневший, промозглый. Ели-ели вокруг почти черные, и сквозь туман не видно звезд над головой.

— Юна-Вэл! — позвал я, и она появилась.