Остров сокровищ

Из трех вновь посланных разведзондов один опять погиб над заброшенным городом. Значит, не Хэндс виновен в гибели первой тройки, а работает система ПВО. Улицы и даже здания поросли густой зеленью, люди давным-давно ушли, а наших разведчиков уничтожает автоматика.

Хотелось бы знать, что там такое. Мистер Смоллет запретил нам соваться в город, но в тоне его звучала уверенность, что мы непременно сунемся. Да и сквайр Трелони, слушая инструктаж, фыркал и выразительно кривил лицо. В самом деле: откуда капитану космического корабля знать, как искать сокровища на незнакомой планете? Уж он-то, сквайр, в жизни не покидавший Энглеланд, гораздо лучше разбирается.

Доктор Ливси поблагодарил мистера Смоллета за отданный в наше распоряжение глайдер, но добавил, что если бы даже мы не получили транспорт и походное снаряжение, то ушли бы пешком, поскольку невозможно выносить то издевательство, которое он наблюдал вчера на «Испаньоле».

Лисовин был глубоко несчастен. Подумать только: его изгоняют из лагеря! Он приободрился, лишь когда к глайдеру подошел навигатор Мэй с настоящим штурмовым «стивенсоном» на плече (чуял же я, что Мэй его где-то прячет) и безмятежно улыбающийся планет-стрелок. Навигатор забрался в салон, а Тома Грея мистер Смоллет поставил лицом к нам с лисовином. Видимо, он окончательно уверился, что с доктором и сквайром разговаривать бесполезно.

— Вот ваш ангел-хранитель, — сказал капитан. — Том заступает на боевое дежурство и будет его нести круглосуточно. В глайдере есть маячок, и вас будет сопровождать спутник слежения. В экстренной ситуации «Испаньола» вас прикроет. Том может аккуратно уничтожить отделение пехоты, а может снести полгорода — чего он делать, естественно, не станет. Я это говорю, чтоб вы имели представление о боевых возможностях нашего корабля.

— Спутник тоже несет вооружение? — спросил я.

— Несет, и немалое. Но учтите: все это — на крайний случай. Не дай нам бог развязать войну.

— Да, сэр, — печально подтвердил лисовин. — Не дай бог. — Он помялся. — Мистер Смоллет, простите меня за вчерашнее.

— Прощаю, — улыбнулся своей молодой улыбкой наш капитан и коснулся ладонью его шерстистого лба.

В салоне глайдера мистер Трелони долго ворчал, что Том к отцу родному так не ластится, как к чужим людям.

— …Честное слово, больше всего я люблю пустыню, — продолжал свое пилот Рейнборо. И неожиданно сменил линию: — Но не эту. К здешней моя душа не лежит.

— Что так? — сидевший в салоне Мэй оторвался от экрана компа, который он держал на коленях, и с интересом поглядел за окно.

Он бы сидел в кабине и там переговаривался с пилотом, не будь у него задачи приглядывать за пассажирами; штурмовой «стивенсон» одним своим присутствием умиротворял самых сварливых.

— Граница джунглей, — пояснил Рейнборо по интеркому. — Будто ножом отрезана — никакого перехода. У нормальной пустыни так не бывает. И вообще она мне чем-то неуютна. Садиться не будем.

— Вы именно там и сядете, — подал голос мистер Трелони, — и возьмете пробы грунта. Вы же видите, как она блестит. Может, это выходы серебряной руды.

Серебряными рудниками на Крольчарнике владела миссис Трелони; похоже, серебряные деньги супруги не давали сквайру покоя.

— Сэр, не покупайтесь на дешевый блеск, — миролюбиво отозвался Рейнборо.

— Поворачивайте.

Пилот изменил курс, однако набрал высоту, не намереваясь связываться с «неправильной» пустыней.

— Мистер Рейнборо, я сказал: пробы грунта, — сурово повторил сквайр.

— Посмотрим, сэр. Если удастся, возьмем.

— Рей, слева по курсу чужеродный объект, — доложил Мэй. — Лежит на земле. Похож на глайдер.

Я прильнул к стеклу. Не вижу. Куда моим глазам до чутких систем обнаружения, которыми оборудован глайдер!

Навигатор дал поправку курса, Рейнборо взял левее.

— Запросил на всех частотах, — сообщил он. — Не отзываются. И маячок молчит.

— Может, не глайдер? — спросил я с надеждой. — Или не наш?

— Подлетим — узнаем, — отозвался Мэй, вглядываясь в экран компа и бегая пальцами по клавиатуре.

— Вряд ли Хэндс потерпел крушение, чуть только сделал ноги. Они взяли пробы грунта и уже копают, — заявил Том так серьезно, что никто не заподозрил бы его в насмехательстве.

— Вот именно, — подхватил сквайр Трелони. — Пока мы полтора суток… полторы сутки… больше полутора суток болтались у корабля, эти прохвосты…

— Стандартный глайдер лежит на боку, — доложил навигатор.

Крушение. Но ведь лежит, не взорвался же, уговаривал я себя. Должна была сработать система безопасности. Хоть бы это были не наши.

— Израэль Хэндс, ответь Питеру Рейнборо, — услышал я: пилот не выключил интерком.

Хэндс не отозвался.

Это ничего не значит. Хэндс может не слышать, может по какой-то причине молчать.

В салоне крепчало тревожное любопытство. Сквайр ерзал в кресле, охранники тянули шеи, стараясь что-нибудь разглядеть, доктор Ливси обернулся ко мне и ободряюще похлопал по плечу. Меня передернуло.

— Рей, твоя нелюбимая пустыня содержит массу органики, — сообщил навигатор. — Как над навозом летим.

— Что такое навоз? — осведомился Том.

Мэй по-простому объяснил, и сквайр был возмущен его неделикатностью.