Остров спокойствия

– Чуть позже. Во-первых, еще раз ух ты и спасибо. – Рид поставил картину, притянул Симону к себе и поцеловал долгим, очень долгим поцелуем.

– По-моему, у тебя был не такой уж хороший рабочий день.

– Как посмотреть. Я хочу сразу все рассказать, чтобы на сегодня об этом забыть. Сегодня утром я получил еще одну открытку.

– О Боже.

– Подожди пугаться. Ясно следующее: Хобарт все еще зациклена на мне и эмоции мешают ей думать. Выходя на общение, вместо того чтобы скрываться, она дает нам зацепку.

– Она хочет тебя убить!

– Однажды уже пробовала, – напомнил он. – Ей следовало бы затаиться на время, дать мне обо всем забыть, а затем внезапно атаковать. А она оставляет след и указывает время. Не только мне, но и ФБР. Джакоби уже изучает открытку.

– Если ты пытаешься меня успокоить…

– Не пытаюсь. Она опасная, сумасшедшая, кровожадная психопатка. Ты не только находишься на острове, ты здесь со мной. Она пока не знает, что мы вместе, но рано или поздно выяснит и захочет убить нас обоих. Я не успокаиваю тебя.

– Теперь ясно. – Симона вздохнула. – Расскажи про открытку.

– Она из серии «Думаю о тебе»… – Рид рассказал все до конца, достал свой телефон и показал ей фотографии.

– И снова прядь волос, – покачала головой Симона. – Это ведь не Макмаллен? Слишком большой перерыв.

– Макмаллен по каким-то причинам попала для нее в другую категорию.

– Значит, бедная Трейси, да?

– Я так думаю. Судебно-медицинская экспертиза подтвердит.

– Я мало ее знала и в основном через Ми…

Рид поднял голову.

– Я люблю тебя. Этот остров – мой дом, я даже завел собаку. Люди, которые здесь живут, которые сюда приезжают… за них сейчас отвечаю я. Мне нужно, чтобы ты мне доверяла. Не сомневайся, я обо всем позабочусь.

Симона подумала о скульптуре, о сердце и душе этой скульптуры. Она знал, что он за человек.

– Я доверяю тебе. Ты заставишь Хобарт заплатить за Трейси и других, не сомневаюсь. И хорошо, что ты сразу мне все рассказал; теперь мы можем отложить эти мысли на потом.

– Хорошо, давай так и сделаем. Проведем нормальный вечер.

– Нормальный мне подходит.

– Договорились.

Рид внезапно подхватил ее на руки и направился к лестнице.

– Это что такое?

– Это я, как Ретт Батлер, несу тебя вверх по лестнице в постель.

– Это нормальный вечер?

– В моем понимании, да.

Он донес ее до спальни, бросил на кровать, накрыл своим телом.

– Ты сама начала. Поцелуй возле дома помнишь? Теперь я должен довести дело до конца.

Барни, который уже бывал свидетелем подобного поведения, улегся на своем лежаке с плюшевой собачкой.

– Раз начала я, то я и должна доводить дело до конца.

– Пожалуйста, даю тебе полную свободу.

Он прижался к ее губам.

Все, что я хотела, подумала Симона.

Он раздел ее медленно, снимая одну вещь за другой. Не торопясь, потому что уже был ею пьян. Провел руками по теплой голой коже, пробежался по ней губами. Казалось, время замедлилось, а воздух сгустился. Каждый вздох, каждый шепот взмывали вверх и улетали, тихо и легко как бабочка, пока они двигались вместе, соединяясь воедино.

Он любил все, чем она была, есть и будет. И мог подождать, пока она заглянет в него и произнесет эти слова.

Она не смогла бы этого объяснить, но он ее открыл. Он открыл в ней чувства, о существовании которых она не догадывалась. Она провела рукой по его боку, по шрамам. Мой защитник, подумала она.

Но кто защитит его?

Я. Она приподнялась к нему. Я буду его защищать.

Он двигался в ней, медленно, медленно, не сводя с нее глаз.

Я буду его защищать, снова подумала она. И сдалась.

Она лежала под ним, чувствуя, как их сердца бьются друг о друга, и от красоты этого момента на ее глазах выступили слезы.

– Мне нравится твой вариант нормального, – выдавила Симона.

– Я надеялся. – Рид провел губами по изгибу ее плеча. – Я мог бы провести с тобой пару жизней нормально.

Рано, подумала она. Рано.

– Нормальный вечер включает в себя ужин?

– Сразу, как погуглю, как жарить курицу. – Он приподнялся, посмотрел на нее сверху вниз. – Эй, привет! – Смахнул слезу с ее ресниц.

– Это хорошие слезы, – сказала она. – Очень хорошие. Ты заставляешь меня чувствовать полной мерой. Я все еще к этому привыкаю. Пойдем. Будешь учиться жарить курицу, а я повешу картину. Оба используем свои сильные стороны.

– Посмотрим, не изменишь ли ты мнение, когда попробуешь мою курицу…

Рид накормил собаку и вполне сносно пожарил курицу. После еды полюбовался сексуальной русалкой на стене ванной. Затем они вместе отправились на прогулку и осмотрели подросшие люпины, а потом прошли через лес к пляжу.

Рид пытался поиграть с Барни – бросал ему мяч. Безуспешно. Но когда Симона бросила мяч, Барни помчался за ним, схватил и принес обратно.

– Почему он принес только тебе?

– Потому что он джентльмен.

– Брось-ка еще раз.

Она бросила. С тем же результатом.

– Дай мне. Принеси, Барни! – Рид бросил мяч. Барни посмотрел на него. – Ну, ты…

– Барни. – Симона указала на мяч. – Принеси.

Пес завилял хвостом, промчался по пляжу и вернул ей мяч.