Остров страха

Любил ли он ее? Даниил был уверен, что любил. И отец в свое время одобрил его выбор. Папа при первом же знакомстве с невесткой сразу сказал, отведя сына в сторонку: баба хорошая, хозяйственная, красивая, но требует пригляда. С красивыми всегда так: хорошо иметь ее при себе, но интерес к ней будут проявлять всегда и везде, где бы она ни появлялась. Даниил так и поступал: осыпал любовью, заботой и деньгами в количестве, достаточном для того, чтобы она не испытывала желания смотреть по сторонам. Он все делал правильно, разве нет?

Оказалось — нет.

Полина влюбилась. На каком-то жизненном вираже, в какой-то «слепой зоне» ее подстерег чертов программист. Очкастое чудо, которое можно переломить одним неловким движением локтя. Неизвестно, чего он ей наплел, чем таким необычным сумел выделиться, но она, кажется, серьезно запала. Даниил долго отказывался в это верить, предпочитая версию, что от душных и тесных семейных объятий у жены снесло крышу; подышит свежим воздухом и вернется. Но Полина возвращаться не желала. Она взбунтовалась.

В первый раз, когда Даниил застукал их переписку в интернете, дело закончилось долгой и нудной «выемкой души». Она пообещала разобраться в себе и прогнать очкарика. Даниил успокоился. Но через два месяца чудак вылез снова.

Полина так и не усвоила преподанного урока.

Сука.

3

Молчанию ее, казалось, не будет конца. Даниил покосился на телохранителя. Лысый отошел в сторонку.

Даниил остановился перед женщиной, заслонив панораму заброшенного лагеря.

— Любишь его?

Она медленно подняла глаза, будто просканировала мужа от ширинки до подбородка. Выше не поднималась.

— Что молчишь? Не можешь просто ответить на вопрос? Да или нет?

Ее губы дрогнули.

— Всего одно слово, милая. Это так сложно?

Она разомкнула губы. Даниил напрягся. Жилы пульсировали на висках. Он добивался этого слова долгие дни, но хотел ли услышать? Может, стоит все отыграть назад, вернуть в состояние, хотя бы внешне напоминающее их обычные семейные будни? Ведь если она сейчас ответит, все может рухнуть окончательно.

Он уже готов был перекрыть ее рот рукой, но не успел.

— Да…

Он шумно выдохнул. Внутри все взорвалось. Ужас, ненависть, ревность — весь этот сгусток разрушительной энергии ударил в грудь. Даниил понимал, что она совершила поступок. Признаться ему в том, что любишь другого? Ему — Крупатину?!

Он даже немного восхищался ею.

Но слабины давать нельзя. У него не должен дрогнуть ни один мускул на лице. В голосе — прежняя сталь, в глазах — готовность навести порядок. Он Мужчина, вашу мать, и не позволит так играть с собой!

Он почти справился. В глазах все же блестели предательские слезы.

— Ты?! Любишь?! Его?! Вот этого доходягу, который тяжелее клавиатуры ничего в руках не держал? — Он сделал паузу, взял в грудь побольше воздуха. — Что он может тебе дать? У него за душой ничего, интеллигент сраный!!!

Впервые Полина как-то обозначила свои эмоции. Она все же взглянула на него и с едва различимой, но весьма обидной, усмешкой заметила:

— Проблемы с интеллигентами?

— Что ты улыбаешься?! — взревел Даниил. — Я работал все эти годы с утра и до вечера, я старался для тебя… для нас… Купил даже это, — он обвел руками вокруг; лагерь ответил равнодушным молчанием. — Он смог бы такое сделать?!

Полина отвернулась.

— Что ты кривишься?!

— Тебе не понять.

— А ты попробуй объяснить!

Она покачала головой.

— Смешной ты. Во-первых, все это еще не твое.

— Будет моим! Я куплю все суды, выкуплю все закладные и построю здесь дворец!!! Я сделаю это, ты меня знаешь!

— Хорошо, пусть так. Купишь все и всех, в этом я нисколько не сомневаюсь. А дальше?

Даниил молчал. Он не понимал.

— Ты любил когда-нибудь?

Он нахмурился.

— А что это все, по-твоему? Не любовь?

— Нет.

— А что тогда любовь?!

— Ооо…

Полина явно нарывается на взбучку. Если она в своей жизни прочла больше книг, чем он товарных чеков и квитанций, если слушает Бетховена и смотрит европейское кино без перевода, то это не значит, что над ним можно насмехаться.

— Что ты хочешь сказать этим «ооо»?

— Ничего особенного. Боюсь, ты все-таки не поймешь. — Она поднялась со скамейки. Она больше не походила на затравленную и послушную жену. — Зачем ты меня сюда привез?

Даниил не ответил.

— Отвези меня обратно домой, Саша будет волноваться.

Он махнул рукой помощнику.

— Славик, принимай клиента.

Полина переводила взволнованный взгляд с одного на другого.

— Что значит «принимай клиента»?

— А то и значит. Посидишь тут в тишине и покое, подумаешь о вечном, пока я навожу порядок.

Полина ощерилась.

— Какой порядок?! Что ты придумал?

Славик уже приступил к выполнению поставленной задачи, развел руки в стороны и пошел прямо на Полину Крупатину, подгоняя ее к дверям корпуса.

— Даниил, мерзавец, не смей этого делать!! — кричала Полина, пытаясь обойти охранника. — Отвези меня домой к моему сыну!

— Саша не только твой сын! — рявкнул Даниил. — Это наш сын!!!

Он подумал немного и добавил, зная, что Полину это ударит еще сильнее:

— Мой сын!!! Я не дам сделать из него педика, он вырастет настоящим мужиком!!!