Остров страха

— А?.. Да, хорошо, буду держаться рядом.

— Лады. Пойдемте подберем вам посудинку.

Никита направился к мостику, Кожемякин — вслед за ним, на ходу расстегивая сумочку с бумажником.

9

Стасик ощущал себя пулей, выпущенной из ствола и летящей в неизвестном направлении. А детонатором, спровоцировавшим выстрел, послужила его супруга Олеся. Стасик уже не мог скрывать раздражения. Если в начале их отдыха он сдерживался, то на четвертый день откровенно посылал жену на все четыре стороны.

Когда подготовка к экспедиции вошла в завершающую стадию (руководимые Артуром пилигримы комплектовали походные наборы, в которые входили питьевая вода, пледы, пакеты для мусора, холодное оружие и многие другие мелочи), Олеся выросла над тщедушным Стасиком, как гигантская тень воспитателя над пионером.

— Мы едем? — прозвучал ее безапелляционный вопрос. Точнее, не вопрос даже, а утверждение, не допускавшее возражений. Стасик, сидевший на бревне и вычищавший линзу фотоаппарата от грязи, поднял голову.

— Куда?

— Не включай идиота. Домой!

Он вернулся к своему занятию.

— Нет.

— Что? Я не слышала, повтори!

— Я сказал «нет». Если ты хочешь ехать — езжай, я тебя держать не буду. Здесь рядом ходят рейсовые автобусы, так что проблем не возникнет.

— А ты, значит…

Стас постарался вложить в свой взгляд как можно больше решимости. Он не подозревал, что за их перепалкой внимательно наблюдает Наталья Ростовцева. Наташа, закончив сбор походного комплекта, сидела в машине Константина, где заряжала телефон.

— А я, значит, остаюсь.

— А скажи мне, какого черта ты здесь остаешься? — Олеся старалась говорить тише, чтобы не привлекать внимания, отчего ее речь стала походить на шипение змеи.

— Спешу тебе напомнить, дорогая, что я фоторепортер, а не банщик. Моя работа — фотографировать.

— Скажи лучше, что не можешь расстаться со своей рыжей сукой даже на один день!

Стасик замер. Рука, державшая съемную «цейсовскую» линзу стоимостью полторы тысячи долларов, сжалась в кулак. Ему даже не требовалось что-то говорить, Олеся и сама поняла, что ляпнула лишнее. Она нервно огляделась. Блики на лобовом стекле автомобиля скрыли от нее лицо Наташи. Но интерес к спору стали проявлять Каревы, возившиеся возле своей палатки.

— Как ты сказала? — уточнил Стасик.

— Какая разница, как я сказала! Я имела в виду, что ты собираешься плавать по Озеру, пока я на перекладных добираюсь до дома? Ты так рассматриваешь наш брак?

— Я, наверно, уже никак не рассматриваю наш брак.

— Уверен?

— Почти.

Олеся присела перед ним на корточки, протянула руку к подбородку, чтобы повернуть в свою сторону. Раньше этот трюк срабатывал, но сейчас Стасик отстранился.

— На сколько процентов ты уверен, родной?

— На девяносто.

— Хорошо. — Она протянула руку ладонью вверх. — Давай сюда ключи.

— Какие ключи?

— От машины.

У Стасика расширились глаза.

— Не понял…

— Что тут непонятного! Машина принадлежит моему отцу, как и все остальное, так что бегом за ключами, а потом делай что хочешь — хоть плавай, хоть топись.

Стасик все же прервался, поняв, что не двинется дальше, пока не разберется с женой. Он аккуратно положил протертую линзу в кожаный чехол и поднялся с бревна. Олеся осталась сидеть, уставившись взглядом в молнию на его джинсах. Эта эротическая скульптура привлекла внимание почти всех туристов. Даже Артур отвлекся от беседы с Кирой, оглянулся с любопытством.

— Встань.

Олеся нехотя поднялась. Теперь она стала выше мужа на добрых десять сантиметров.

— А теперь послушай меня, дорогая. Мне плевать, какие там тараканы у тебя в голове копошатся насчет Наташки… но друзей я всегда выбирал сам и буду выбирать их и впредь. Я допустил ошибку, позволив кому-то выбрать мне супругу, но эту ошибку, кажется, недолго исправить.

Ресницы Олеси дрогнули.

— Я ухожу с ребятами к Острову, а тебе лучше отправиться домой, и не на моей машине, которую я сам выкупил у банка, а автобусом или на попутках. Если не хочешь ехать, оставайся здесь и жди нашего возвращения в лагере, но в любом случае оставь меня в покое… это понятно?

Стасик не хотел повышать голос. Он знал, что именно этого Олеся и добивалась. Боже, как он мог быть таким идиотом!

— Будем считать, что ты поняла.

Он снова сел и принялся за фотоаппарат. Олеся еще какое-то время постояла, потом процедила:

— Покой тебе будет только сниться, заморыш… — и ушла.

Стасик не видел, куда она направилась. Он продолжал заниматься своим аппаратом — упрямо и демонстративно. Но спустя минуту после исчезновения Олеси со вздохом опустил руки. Душа снова заныла. Он думал, что это волнение и, может быть, даже страх, перед неизвестным, но после непродолжительных раздумий решил, что в душу вгрызается нерешенная проблема.

Он подошел к Ростовцевой. Наталья теперь находилась в своей палатке, сидела на коленях на надувном матрасе и перебирала кнопки цифрового диктофона. Стасик отогнул клапан, заглянул смущенно.

— Слушай, я так не могу. Мне надо в лагерь.

— Ты как будто отпрашиваешься.

— Я знаю, это выглядит глупо, но так уж я устроен. Чувствую, что надо хотя бы выяснить.