Остров Свободы

Антонио выходил из касы и заводил мотоцикл, чтобы тот прогрелся. После чего становился в растопырку – руки протягивал вперёд – и его жена, классическая негритянка (иссине-чёрная, коренастая, с толстой жопой, которая была облачена в обтяжку неизменными фиолетовыми брюками), выходила с форменной зимней курткой и через руки одевала её наподобие хирургического халата. Спина впереди, стоячий высокий воротник закрывал пол лица и куртка застёгивалась на спине мужа. После этого голову он обматывал каким-то драным куском плотной материи, садился и уезжал. Не знаю, какой или в каком виде он приезжал в свой штаб, но наверно такой же, когда возвращался обратно домой и я в это время опять сидел на террасе в шортах и майке и пил чай. Ещё издалека проявлялся звук двигателя мотоцикла, его ещё не видно из-за поворота, но за сто метров до дома он начинал отчаянно сигналить. Выруливал и подъезжал к дому, откуда в это время выскакивала его сильная негритоская жена, обмотанная для тепла какой то древней тряпкой и целый выводок, замотанных в такое же тряпьё детей. Мотоцикл останавливался, но Антонио до того промерзал во время езды, что самостоятельно слезть с него не мог. Тогда его сильная жена, рывком подымала мужа над сиденьем мотоцикла и ставила на землю. Вот как он ехал, полусогнутый, руки вперёд – в этой позе мотоциклиста он и стоял, после чего неуклюже поворачивался и в развалку, на негнущихся ногах шёл в дом. Как я потом узнал, он заходил в дом и, не раздеваясь, падал в кресло качалку и дети укрывали его тёплым пледом, жена сначала подавала бокал кубинского рома, а затем чашечку крепкого кофе.

Русское сердце дрогнуло от жалости. Мужик погибал от холода, погибал прямо на глазах – нужно срочно что-то делать, спасать хотя бы этот кубинский экземпляр.

На следующий вечер, как только Антонио забрёл в свою касу, я решительно направился к нему в пакетом в руках.

Антонио полулежал в кресле, укрытый пледом, рядом на столе стояла чашечка кофе и бутылка рома.

– Борис, – как всегда сделав ударение на последней гласной, почти простонал кубинец, – Борис, я не готов сейчас с тобой общаться. Приходи через сорок минут.

– Ладно, ладно… Ты лежи, согревайся я тут пока кое-что сделаю тебе. Где тут у вас душ?

Может быть, и наверняка, у элиты кубинского общества и был горячий душ, то подавляющее большинство кубинцев горячей воды не имели и мылись той водой из ёмкостей, стоящих на крыше. Вот что солнце нагреет за день то и есть «горячая» вода. Ну…, а у нас у русских на сам душ накручивались электронагревательные приборы и мы такой проблемы не испытывали. Накануне я перетряхнул всю кладовку и нашёл запасной и исправный водонагреватель. Мигом его накрутил на их душ и тут же под восторженный взвизги детей Антонио пустил струю горячей воды. На радостные вопли, пришёл и сам хозяин, чуть не впавший в ступор от такого неожиданного роскошества. Но это ещё был не конец вечера раздачи «щедрых» подарков. У стола, я как бывалый фокусник, из пакета достал хорошие кожаные перчатки и шикарный махеровый шарф, в котором приехал в Одессу. Ну…, не продаются и не завозятся такие товары на Кубу. А сверху всего этого положил новенький танковый шлем с белым мехом, чем окончательно «убил» начальника отдела снабжения. Этот шлем я обнаружил в своём БТРе, когда его принимал. Надо сказать, что из-за своей скучной, нищей жизни любой кубинец по-детски радовался любому даже мизерному подарку. Достаточно оторвать пуговицу со своей формы с изображением на ней звёздочки, дать её среднестатистическому кубинцу и сказать – это Regalo, то есть подарок и он будет искренне рад. А тут русский вывалил такую кучу так необходимых по жизни подарков, что Антонио не знал – Куда меня посадить и что мне налить?

На следующее утро я наблюдал уже оптимистическую картину. Стоящий у мотоцикла Антонио, торжественно укутывает шею фиолетовым, пушистым шарфом, жена помогающая одеть тёплую куртку уже как положено. Одевание шлемофона вообще отдельный ритуал, а когда он натягивал перчатки, то я сразу вспомнил Волка из мультфильма «Ну Погоди». Всё было хорошо, но Антонио явно не хватало восторженных кубинских зрителей, падких до таких зрелищ.

Вот вечером я и направился в гости к кубинцу. Мы выпили по бокалу рома и я ему задал в лоб вопрос про фанеру.

– Сколько тебе надо?

Сжавшись от наглости, брякнул наобум: – Тридцать листов.

– Да не проблема, во сколько будешь забирать?

– В двенадцать часов дня…. А где брать?

– Да тут…, в нашей части. Приезжай, я к этому времени позвоню туда.

Первым шоком для Захарова с Подрушняком было, когда я попросил машину. Они тупо уставились на меня и только спросили – Не в Алькисаре я это беру?

Второй шок был уже для всех остальных старожилов, которые бились за добычу каждого листа фанеры, чтобы сколотить ящики под багаж, когда из кузова ГАЗ-66 было выгружено тридцать пять листов первоклассной фанеры. Я немножко у кубинцев понаглел и когда загрузили тридцать, заглянул в кузов и сказал – Давай ещё пять листов….