Остров Свободы

Если не хотелось ехать в Сантьяго или в Репарто Электрик, то мы тогда шли отдохнуть в так называемую «Зону отдыха танкового полка». Каждый полк, дивизия Кубинской армии имели свои зоны отдыха. Это, как правило, огороженные и обихоженные участки местности, где располагались небольшие пивнушки под открытым небом, или же небольшие здания уютных кафе. Тут же на территории располагались площадки для отдыха детей, красивые аллейки, где можно не спеша прогуляться под ручку с женщиной. Правда, в будние дни они работали только по вечерам, но в выходные открывались с утра и до позднего вечера, где можно было хорошо отдохнуть с семьёй. «Зона отдыха танкового полка», которая находилась в километре от учебного центра, была слегка запущенной, а вот «Зона отдыха ПВО» на окраине Сантьяго в сторону Бехукаля и «Зона отдыха танковой дивизии» около Репарто Электрик, те были ухоженными и привлекательными.

Вообще, прослужив пару месяцев на Кубе и понаблюдав за кубинской армией, у меня сложилось очень неоднозначное мнение. С одной стороны армия как армия, но вот с другой…

Кубинский народ был очень весёлый, в том смысле, что любит веселиться по любому поводу, открытый, эмоциональный, простой, но с другой стороны технически не развитый, мстительный, далеко не задумывающийся, легко поддающийся и идущими на поводу своим эмоциям. Если я ехал на Кубу с чувством уважения к ним как к союзникам, то уже в первые же месяцы уважение слегка закачалось.

Послали меня один раз старшим машины в Торренс, водитель машины тоже молодой и зелёный, как и я, солдат. Едем, смотрим, стоит на обочине кубинский военный ЗИЛ-131 с задранным капотом. На двигателе никого, зато за задним бортом кузова стоит на земле радиоприёмник, исторгающий из себя лёгкую, но весёлую мелодию и пятнадцать кубинских солдат с офицером азартно зажигают на обочине танец. Просто так зажигают… Для себя.

– Надо помочь, союзникам, – решаем мы оба, останавливаем машину и подходим к ним.

– Что за проблемы, компанэро? – Нас живо обступают кубинцы, ведут к машине и объясняют – Сломалась. Fin Trabajo….

Залазим на бампер и скептически хмыкаем. Если сама машина выглядит внешне ничего и чисто, то двигатель, даже моему не просвещённому автомобилизацией взгляду понятно – С него снято всё, без чего он может работать. Я уж не говорю, что оставшееся выглядит качественным автомобильным хламом, который валялся где-то на свалке лет пять в глубокой луже мазута. Мой водитель, говорит кубинскому водителю – Тащи инструменты. И когда он их принёс, то нас прошибла скупая мужская слеза – это было подобие молотка с полуогрызанной ручкой, сломанные плоскогубцы и газовый, разводной ключ на все случаи жизни, которым можно закручивать или откручивать гайки минимум на 50. Водитель хмыкнул, сходил за своей укомплектованной инструментальной сумкой и под восхищённый вздох кубинского водителя открыл её. Ремонт начался под любопытными взглядами всех солдат и их командира, но уже через пять минут около нас не было никого, даже кубинского водителя.

– Не понял! А где они тогда? – Спрыгнул с бампера и пошёл на звуки типичной музыки островов Карибского бассейна. За кузовом самозабвенно танцевали все – солдаты, водитель, офицер….

– Всё…, поехали отсюда. Если им это на хрен не надо, то нам тем более. – Нашего отъезда они даже не заметили.

Удивляли и некоторые демократические моменты отношений между офицерами и солдатами вне части. Допустим: на территории части ты – командир полка или роты. Ты можешь там сделать с солдатом всё что угодно и приказать ему что угодно. Но как только ты пересекаешь линию забора. Не КПП (это само собой), а именно забора, ты становишься точно таким же гражданином как и все. Как и твой командир, который молча, скрипя зубами, наблюдает с автобусной остановки, когда его солдат, ничего не боясь, перелезает забор части и идёт в самоход. И ротный ничего не может сделать, кроме как скрипеть зубами. А солдат, особо не переживая, подходит на остановку и здоровается за руку с командиром. И попробуй не ответить на его рукопожатие. А вечером, когда командир роты приходит в пивную дёрнуть пару кружечек пивка, этот солдат-самовольщик может запросто сесть за столик командира и начать того критиковать – не правильно командуешь ротой, не так проводишь занятия, и воспитанием занимаешься неправильно. И ты должен сидеть и слушать этот бред. Вот такие у них бойцы и взаимоотношения. Вот он идёт по городку и вдруг ему в башку от жары хлопнула мысль – А не сходить ли мне за забор в самоход? И идёт спокойно. Несколько раз я уже видел массовые облавы на таких самовольщиков. Подъезжает к городу Сантьяго де Лас Вегас колонна грузовиков. Как их называют «Дети Рауля». Какой они официальный статус имеют не знаю, но что-то подобие военной полиции. Оцепляют город и начинают цепями идти со всех сторон к центру. Интересное зрелище. Человек сорок-шестьдесят солдат за раз ловят, на грузовики и увозят. Вся операция у них занимает около часа. Как уж там они наказывают в точности не знаю, но говорят сурово.