Остров террористов

— И ты уже соскучился? — удивился капитан. — Сначала не звонили — не хотели тебя будить, потом были заняты. Сейчас — практически освободились, но ты опередил…

Кто-то прыснул — кажется, Полянский, он находился недалеко от Веприна. А тот включил громкую связь. Чем они там занимаются?

— Чего ржете, как на псаки-брифинге? — проворчал он. — Что у вас там — встреча выпускников?

— Не поверишь, командир, — хрюкнул Полянский. — В некотором роде, занимаемся продвижением российской культуры. Это связано с утюгами, паяльниками…

— Что???

— Успокойся, — сказал Веприн, — это фигура речи. Сейчас все расскажу, только маску сниму… Не пугайся, у нас все под контролем. Копы уехали по Квин-Гейт-Гроув — но хорошо, что в сторону нашего офиса. Мы до машины добежали — а их уже и след простыл. Но мы запомнили, по какой улице они уехали.

— Как вы их догнали? — озадачился Андрей.

— Они правила соблюдают, — простодушно объяснил Веприн, — а мы на знаки не смотрим. Мы не мистики, в знаки не верим. Аккуратно сели им на хвост, довели до площади Пиккадилли. Там Гурвиц вылез, а Фуллертон дальше отправился. Он живет в квартале за зеленой зоной у Британского музея. Райончик, знаешь ли, престижный. Здесь тихо, много зелени, у каждого свой домик на участке за высоким забором. Фуллертон, кстати, холостяк, живет один в конце улочки, тут вообще тишина, как на кладбище. Дом небольшой, но современный, застекленная веранда, оборудованный подвал…

— А вы откуда знаете?

— Мм… Вообще-то мы у него. Сейчас мы с Максимом наверху, любуемся видом на садик. А Фуллертон висит в подвале вниз головой, уже дал признательные показания и в данную минуту по душам беседует со Смоличем. Гена такой участливый: «Здесь больно? А здесь больно?»…

— Кретины! — схватился за голову Андрей. — Вот вы, мужики, живете и горя не знаете, потому что горе — ОТ УМА!

— Во-первых, не оскорбляй, — обиженно перебил Веприн. — Мы же тебя не оскорбляем, хоть ты и командир. Во-вторых, зачем взрываешься? Мы, между прочим, не спали в отличие от некоторых — оттого и решения наши не всегда адекватные. Полянский, прекращай ржать… В общем, инспектор Фуллертон вернулся домой после ночного дежурства, загнал машину на участок и пошел спать. Мы тоже проникли на его территорию. Во-первых, мы имеем право, будучи сотрудниками МИ-5, во-вторых, у него так медленно ползут ворота, что не удержаться… Бьемся об заклад, что соседи нас не видели. Машина за углом. За Фуллертоном, кроме нас, никто не следил. Ты бы видел, как он дергался и метался. Вырвал пальму из кадушки, и мы с ним соревновались, кто ее дальше бросит…

— Это пальма первенства, — пояснил Полянский. — Домик вообще интересный. Несколько выходов. Есть тайная комната — она заперта, и открыть можно только тротилом.

— Комната для хранения денег, — хмыкнул Веприн. — Тип весьма любопытный. Мы напомнили ему, что работаем в Секретной службе, отвели в подвал, подвесили, как говяжью тушу, и беседа потекла вполне продуктивно. Ты же знаешь, мы умеем принуждать не только к миру, но и к откровению.

— Надо как-нибудь на трупе попробовать, — хихикнул Полянский.

— Мужики, ну что за самоуправство? — недоумевал Андрей. — Убивать вы его не будете — это чересчур. Он очнется и побежит в настоящую МИ-5…

— Да, мы виноваты, что, не посоветовавшись с тобой, приняли решение, — признал Веприн. — Но это было так соблазнительно… В доме никого, собаки нет, соседи далеко. И на этом парне клейма негде ставить, он настолько продажный, что никуда не побежит — гарантируем. По-русски мы при нем не говорили, он реально думает, что мы — из ведомства сэра Эндрю Паркера. Плакался, предлагал нам деньги, много денег. Но нас, к сожалению, деньги не интересуют.

— Деньги, фу, какая гадость, — буркнул Полянский.

— Теперь к делу. Беседовали мы долго и обстоятельно. Надеемся, честь Скотленд-Ярда не пострадала. Смоличу пора освоить новую профессию: косметолог по чистке лица. А что? — быстро, недорого, анонимно. В общем, инспектор Фуллертон прочно сидит на крючке у террористов. Знаменательная встреча произошла примерно месяц назад. Мужик по имени Гассан — по приметам, кстати, тот небритый дядька, что сидел с Рафаэлем в «Ровере» — взял его за горло, предъявив доказательства полученной инспектором взятки от директора частного супермаркета. Взятка была немаленькая. С тех пор Фуллертон прилежно исполнял поручения Гассана. Связь у них была односторонняя. Однажды Фуллертон задергался, но это не помогло. Гассан — а он без акцента шпарит по-английски — предъявил счет: сто тысяч фунтов в течение недели. А потом отключат за неуплату. Таких бабок у Фуллертона не было, а если и были, то стало жалко…

— Позвольте догадаться, — перебил Андрей. — Он прибыл с опергруппой на труп Фридмана. Почему именно он — дело техники. Лично собрал осколки стекла, упаковал. А в лабораторию отдал в точности такой же пакет с такими же осколками, но без яда. Им шум не нужен, пусть будет инфаркт. Вскрытие — не проблема. Если яд растительный, то следов в организме не останется.