Остров V

— Поэтому вы здесь. Тут нас никто не подслушает.

— Говорите.

— Мне нужна от вас помощь. Тайная стража и я лично буду за то вам очень благодарен.

Глава IX

Шена Логана вязь татуировки на моем запястье здорово напугала. И Дэрта с его стилетом с опозданием оценил, и Даннера рядом с семьей — репутация у паствы Хелы была весьма мрачной даже с учетом всех их деяний при принесению в этот суровый мир толики справедливости. Что безгрешных людей вокруг не найдешь, а среди грешников он не потеряется, сыскарь был почему-то уверен. Чтобы уверить его в моем доброжелательном отношении, потребовались некоторые усилия. Потом у него загорелись глаза, и информация полилась рекой — только записывать успевай. Соображал Мильд быстро и, поняв, что при конструктивном ходе разговора резать ему глотку я не планировал (я его и при отказе убивать не собирался, но это тсс!!!) и, похоже, что оценил перспективы долговременного сотрудничества. Даже попробовал вином угостить — я отказался, но жену из спальни «если надо» пообещал выпустить. Полицай замотал головой и уверил, что ни о чем таком даже не думал, посидеть там ей будет «лучше для всех». Консенсус, другими словами, нашли.

О взявших на меня заказ хеленитах он, впрочем, значимых подробностей не привел, сослался на отсутствие источников информации, но по движениям в Кеттенхуте и урывками столице провинции поведал многое.

Касательно провинциальной политики, как я и догадывался, Нессу в Кантии никто не ждал — и больше всего Наместник. Противостоять воле Императора впрочем, тоже не осмелился, так что комплектование двора лучшими представителями дворянства провинции организовал и вроде как даже предпочел мирное сосуществование.

Кто посчитал одним из «лучших» меня, сыскарь не имел ни малейшего понятия. Признался, что специально глубоко не копал в этом направлении после покушения, чтобы голову не оторвали. Но «старые» ан Бойгены ныне проживали в Хогрэйне. Денег у остатков пиратского рода на покупку дома в столице хватило, кроме того по непроверенным слухам мадам тряхнула должников, друзей и родственников, договорилась с Наместником об условиях амнистии и готовилась к покупке выморочного фьефа.

Преступный мир Кеттенхута, как впрочем, и Хогрэйна ничего особо серьезного не представлял. Никаких Гильдий Воров и Гильдий Убийц, смотрелок и прочих крестных отцов провинциального и транспровинциального масштаба, несколько банд разной степени беспредельности и размеров, то грызущихся, то сотрудничающих друг с другом и подбирающие вокруг них крошки мелкие шайки и одиночки. В Хогрэйне префект внутренней стражи славился свирепостью и пещерной ненавистью к преступникам, так что там блатота дышала через раз, регулярно обновлялась в петлях и клетках на «лобном месте» и в приличных кварталах почти не шалила. В Кеттенхуте с этим делом было похуже, но оперативная обстановка оставалась стабильной — город был безопаснее многих таких же. Возможно потому что из-за близкого соседства со столицей «Биржи» наемников в нем не было, так что те, поиздержавшись, на насильственные преступления в криминальных сводках влияли по минимуму.

Как таковые, Хогрэйн с Кеттенхутом можно было назвать Москвой и Санкт-Петербургом Кантии, с тем отличием, что второй был не культурной, а торговой столицей провинции. Местное дворянство, как меня уверили, определенным весом пользовалось, но он мог быть и повыше, а вот городское купечество авторитета набрало куда как повыше купечества столичного. Возможно, потому что многие процветающие торгаши предпочитали проживать в Кеттенхуте.

Участвующее в политической жизни городское дворянство грубо делилось на две группировки — ан Риггана и полукровки ан Дрина (если точнее с появлением принцессы их стало три). Купечество и руководство ремесленных цехов были куда более раздробленны, каждый член городского совета вел самостоятельную политику. Однако, с другой стороны «третье сословие» было более чем благородные сплочено в целом, так в любой выгодный момент могло выступить единым фронтом, что со стороны перегрызшихся меж собой дворян Мильд считал невозможным.

«Божьи слуги» якобы стояли над схваткой и интриговали каждый сам за себя. Реально все, конечно же, было гораздо сложнее не только применительно к одному из храмов Хелы.

В общем, плодотворно мы побеседовали. И я собирался повторить разговор при первом удобном случае.

Но уже после того, как мы съездим на полуостров и возможно даже отомстим за столь глупо погибшего парня.

* * *

— Понимаю твою принцесску. — перейдя на русский заключил Иваныч, остановив коня и любуясь видом Архонского полуострова. С тракта камень склонов, четко выделяющиеся на фоне растительности участки стен и пятна развалин наблюдались очень удачно, хоть японцев сюда вози.

— Знал бы, возможно сразу же сюда полез. — ответил я. — А сейчас поздно уже. Ни того, ни этого не удержу.

— Ты бы дурак был, — покачал головой «Сидоров» и перешел на кайре — если без подготовки сюда зашел. Баронство и пурпур в гербе на земле не валяется, его зубами и когтями не всякий выгрызет.

Мои воины зашушукались.