Остров Веры

– По туристической путёвке?

– Нет, в гости… Ко мне. Поживёшь у нас с Вильямом в доме, посмотришь Америку изнутри. У меня брат хороший, хотя иногда старается не казаться таким.

– Я не думала об этом, – сказала Тая. – А сколько стоит билет в США?

– Все расходы оплачивает принимающая сторона! – категорично заявил Алекс. – Билеты, питание, проживание. И дома у меня есть всё, что нужно.

В сумерках Алекс различил, что Тая улыбнулась.

– Спасибо, я подумаю… Но знаешь, чего у тебя нет в доме?

– Чего же?

Поднявшись, Тая направилась в скрытый темью угол столовой, где после непродолжительного шуршания выставила что-то на ровную поверхность. Затем послышался звук крутимого механизма, лёгкое шипение, и из угла неожиданно полилась музыка, старомодная и незамысловатая, в которую, пропустив несколько тактов, вступил душевный мужской тенор.

– Что это? – изумился Алекс.

Тая была очень довольна произведённым эффектом.

– Патефон, – сообщила она. – Я нашла его на чердаке. И целых пять пластинок.

Подойдя, Алекс рассмотрел устройство.

– В США оно называется портативный граммофон, – сказал он. – Ещё фонограф, или графофон.

Старинная песня звучала в патефоне посланием из прошлого века. Ударных в музыке почти не было, и потому она казалась романтичнее и нежнее современных мелодий.

– Как удивительно, что ещё совсем недавно людям не требовалось электричества, – произнесла Тая.

– В данном случае это нам очень кстати, – сказал Алекс. – Но ведь и тогда люди танцевали, верно?

– Конечно.

– Поэтому я приглашаю тебя на танец.

Кавалер галантно подал руку, и дама вложила в неё свою ладонь. Выйдя на середину столовой, Алекс и Тая стали танцевать. Алекс быстро разобрался с устройством патефона, и как только завод старой пружины заканчивался, подходил и накручивал её снова. Они танцевали в темноте, освещаемые лишь белым светом взошедшей над заповедником луны. Песни, льющиеся из рупора патефона, чередовали одна другую, и во всех них пелось о любви, несчастной или счастливой. Крутилась пластинка, кружилась пара, вращались вокруг луны мерцающие звёзды. Алекс отодвинул пальцами волосы Таи и осторожно её поцеловал.

ГЛАВА 20

Счастье не позволяло Алексу долго спать. Оно было настоящее, большое. Или даже так – всеобъемлющее! Поскольку было не только внутри, но и вовне: везде, во всём. В железной спинке скрипучей кровати было счастье, в угрюмо-зелёной покраске стен – счастье, в облупленной штукатурке по углам – невероятное счастье!

Щщщасте. Неужели это шипучее, как шампанское, слово передавало по-русски состояние happiness?

Закинув руки за голову, Алекс лежал на кровати и улыбался. Как же хорошо они с Таей провели вчерашний вечер, и как хорошо, что ничего между ними не было. Но тот единственный поцелуй – короткий, невинный, нежный – соединил их самым тесным образом, так, как не могла соединить ни одна близость. Исчезла, рассыпалась преграда: не телесная, а душевная. Чувство, зародившееся в них, которое каждый боялся проявить по-настоящему, вдруг получило разрешение на свободу, право на продолжение, и оба они страстно захотели этим правом воспользоваться.

Но какая Тая всё-таки робкая. Какая неискушённая, неиспорченная временем. Или здесь в России все девушки такие? Да какое ему дело до всех девушек, если у него есть Тая!

Сбросив толстое одеяло, спасавшее от ночных холодов, Алекс вскочил на ноги. Подъём, упражнения, умывание! Привычные утренние занятия доставляли ему сегодня невероятное удовольствие. Да что удовольствие – щщщасте! А с кухни уже разносился запах молотого кофе. Сама Тая кофе не пила, предпочитала чай, а значит, молола специально для Алекса. Молола, чтобы сварить ему кофе! Алекс любил кофе, любил Таю, любил это утро – он всё любил!

Завтрак был самым вкусным из всех, что Алекс пробовал в жизни. Тая выглядела ещё красивей, чем в любой из дней, когда он её знал. Он смотрел на неё не отрываясь, а она, встречаясь с ним взглядом, уже не опускала, как раньше, глаза, и большего пока не требовалось для подтверждения исключительности их отношений.

К концу завтрака Тая сказала, что скоро освободится, и можно будет отправиться гулять возле гор. Алекс очень этого хотел – гулять вдвоём возле гор! Но он уже решил, что должен сегодня обязательно сделать: съездить в район «Америка», в дом, принадлежавший ранее его деду и бабушке.

– Ты хочешь съездить один? – удивилась Тая.

– Один. Я запомнил дорогу. Мне нужно ещё кое-что там посмотреть.

– Но Сургон станет ругаться.

– Если ты не проговоришься – не станет, – полушутя-полусерьёзно сказал Алекс. – Я рассчитываю вернуться до его прихода.

– Конечно, не проговорюсь! Но если он придёт раньше?

– Тогда скажешь ему правду.

Тая всё ещё о чём-то беспокоилась.

– Для тебя не опасно находиться в городе? – проговорила она, немного стесняясь своей повышенной заботы.

– Не волнуйся, – сказал Алекс, – я буду осторожен.