Остров восходящего солнца или дневник ненастоящего геолога (СИ)

Савва работал на фумаролах, и хотя ему постоянно предлагали подмениться, он всегда отказывался, так как не хотел жить на вулкане, а предпочитал спускаться вниз с геохимическими пробами. Работал Савва до черноты рук, и его постоянно запрягали ещё на дополнительную работу. Поэтому он часто завидовал в душе своей нашему относительному безделью. Хотя по факту это было не безделье, а лишь отсутствие суеты, которой в Савве было порядком больше. Однако тайфун и нас заставил подсуетиться, особенно когда порывы ветра стали расшатывать деревянные стойки, которые подпирали потолок эмчээсовской надувной палатки на восемь человек. Нам пришлось выключить сериал и вынести стойки из палатки, чтобы они не свалились ни на кого. Совсем скоро палатку стало порывами ветра пригибать всё ниже. Порывы нарастали постепенно, и по их нарастающему гулу можно было определить их приближение, чтобы успеть поддержать стены и потолок палатки от падения. Вроде бы чёрт с ней, с этой палаткой, падай она и лежи себе, но это грозило тем, что сверху нальёт воды сильный дождь и все вещи внутри будут мокрыми. Вот поэтому нам и приходилось держать палатку собственными спинами, так как руками держать было нереально совсем, ибо ветер выбивал наши руки на раз, а спины гнул и отбрасывал нас на пол.

- Где Савва, чёрт побери?!. - закричал Женя во время одного из порывов, - ещё нас бездельниками называет, а сам где?

- Он там за теплицу борется, - ответил Миша.

За теплицу из поликарбоната, которая служила столовой, Савва боролся не один, а с Мишей Штейнбергом, геологом-волонтёром-сентименталистом Олегом и несколькими литрами спирта, разбавленного жаркими политическими дебатами. Савва был сторонником тоталитарной политики российской власти и был за ещё большее закручивание гаек во всех сферах, а Миша Штейнберг радел за Навального и был сторонником прозападного лагеря. Я и сам люблю дебаты и споры, да ещё на политические и религиозные темы, и когда узнал, то хотел присоединиться к ним. Однако то, что я не поддерживал ни одну из сторон, остановило меня. Я не мыслю себя ни в рамках современной российской власти, ни в границах оппозиционного ей движения. Я больше асоциал и нонкомформист, в том смысле, что меня устроит только то общество, которое я создам сам, а если его нет, то мне никакого и не нужно. Есть и в оппозиции и во власти что-то и положительное и отрицательное, нет однозначно плохого и хорошего лагеря. Судить нужно по поступкам в конкретных ситуациях, а они, конечно, у обоих часто нелицеприятные. Как и тайфуна, который затихнув часа через три, позволил нам выйти из палатки и оценить масштабы разрушения, царившего в лагере.

- Может это глаз тайфуна, - задумчиво сказал Валера, - и через пару часов ветер задует в другую сторону.

Однако к счастью, ветер стих совсем, и мы смогли в порванной и мокрой палатке улечься спать, утомлённые многочасовой борьбой с тайфуном. Я и Жека уснули сразу, а Яша с Мишей ещё долго болтали, и должны были слышать звук выходящего из баллона палатки воздуха.

- Яш, слышишь, - сказал настороженно Миша, - воздух откуда-то травит.

- Да это из надувной подушки у кого из парней, - беззаботно ответил Яша, чем успокоил Мишу.

- Вы посмотрите на Женю, - сказал Савва, который спас теплицу от тайфуна, пожертвовав собственной печенью - он спит, как котёнок... Ути, какой котёночек...

Видимо для подобных нежных слов сказывался третий месяц поля, который мы тут проживали. В любом случае Женя это уже не слышал, да и я лишь краем уха, так как скоро тоже провалился в сон, не придавая этим диалогам большого значения. Однако через два часа я всё равно проснулся, но уже от того, что вся палатка лежала на мне. Разбудив парней, мы принялись дыру в баллоне палатки, и, найдя её, попытались заклеить армированным скотчем, но все наши попытки были тщетными, и палатка всё равно травила воздух. Шёл третий час ночи, и ремонтировать пробитый баллон палатки у нас не было не сил не желания, а потому, собрав свои вещи, мы перешли в теплицу из поликарбоната и продолжили прерывистый сон.

Зато утром, как и всегда после тайфуна погода была солнечная, без единого облачка и малейшего порыва ветра. Однако из-за бессонной ночи всем нам хотелось спать.

- Это ж надо такое приснилось, - раздражённо сказал спросонья Савва.

- Что ты увидел? - спросил я.

- Да приснилось, что Женя полез ко мне обниматься... А мне как-то это не понравилось и я его зарезал...

- Мда... третий месяц поля шёл...

20-09-2017. Тёплое озеро. Итуруп.

23. Точка.