Остров за островом

Моя вторая встреча с пингвинами произошла значительно позже, но произвела не менее сильное впечатление. В том парадоксальном, расположенном на экваторе уголке земного шара, который называется Галапагосами, среди раскаленных солнцем лавовых утесов, где я фотографировал морских игуан, огненно-красных крабов и нелетающих бакланов, я неожиданно обнаружил в видоискателе пингвинов. Как они сюда попали?

Самые северные в мире галапагосские пингвины живут крохотной колонией в проливе между островами Исабела и Фернандина. Туда просачивается еще сохраняющее прохладу антарктическое течение Гумбольдта. Обитающие здесь пингвины находятся на грани вымирания. Последние триста пингвинов, чьи предки в давние времена приплыли сюда с этим холодным течением, как и все остальные животные, населяющие Галапагосы, строят свои гнезда в глубоких прохладных щелях между лавовыми утесами. Стадное чувство в этих пингвинах заметно ослаблено. Они селятся на небольшом участке земли, но стараются при этом жить подальше друг от друга. Так, чтобы не слышать соседей.

Само собой разумеется, что пингвины — любимцы всех зоопарков. Чем больше зоологи узнавали о питании пингвинов, об их бактериофлоре, этологии, тем легче становилось держать их в неволе. На свободе пингвины считаются самыми долгоживущими и выносливыми птицами, они несут яйца и высиживают птенцов не меньше двадцати лет.

Окончательное решение получше познакомиться с этими необычными птицами я принял после того, как увидел в цирке выступление дюжины гумбольдтовых пингвинов. Под руководством дрессировщика пингвины дали великолепное представление, свидетельствующее об их уме и чувстве юмора. Они плавали наперегонки, прыгали с вышки, катались по ледяной дорожке, столпившись вокруг стола дружно ели сельдь, пели хором. Если в программе что-то случайно менялось, они громко протестовали. Они щипали дрессировщика за штаны, когда тот забывал, что победитель соревнования должен дернуть за веревку и зазвонить в колокольчик, возвещавший о конце представления.

После этого мне захотелось узнать, так же ли приятно знакомство с пингвинами в их естественной среде, где они не подчиняются выдумкам человека, делающего бизнес. Единственное место, где я мог это выяснить, познакомившись сразу с пятью видами пингвинов, были Фолклендские острова.

Пингвис

по-латыни «жирный»

Первыми европейцами, увидевшими пингвинов, были, очевидно, Васко да Гама и его матросы, которые в 1499 году плыли в Индию. Неизвестный летописец записал в путевых заметках, когда судно обогнуло мыс Доброй Надежды: «Мы увидели птиц, они были большие, как гуси, а крик их напоминал крик ослов. Летать они не могли». Однако интерес к птицам в те времена был не настолько велик, чтобы он мог способствовать их серьезному изучению.

Во время знаменитого путешествия Магеллана в 1519 году наблюдательный итальянец Антонио Пигафетта написал в своих заметках, что по берегам Южной Америки они видели «множество странных гусей, которые держались вертикально и не умели летать». Немного позже он уже пишет о них, как о пингвинах, отмечая их сходство с бескрылыми гагарками северного полушария. У них на теле был такой же толстый слой жира, а «жир» по-латыни — пингвис.

Лишь в 1758 году пингвины удостоились настоящего научного исследования. Оно было проделано Карлом Линнеем, который, изучив много различных видов, описаний и названий пингвинов, дал южноафриканскому очковому пингвину название Spheniscusdemersus, что в переводе означает «погруженный в волны клин». Так остроумно Линней выразил в названии и образ жизни, и форму тела этой птицы.

Шведский ботаник Даниель Соландер, один из многочисленных учеников Линнея, находился в группе ученых, сопровождавших капитана Джемса Кука в его первом большом путешествии на «Индевре» в 1768–1771 году. Благодаря общим трудам Соландера, Джозефа Бенкса и немецкого натуралиста Джона Форстера пингвины заняли наконец надлежащее место в систематике. Во время посещения Фолклендских островов велись точные записи всех наблюдений над пингвинами.

Ученые были немного озадачены, ибо они писали: «Пингвины — это нечто среднее между птицей и рыбой, их крылья мало чем отличаются от рыбьих плавников, и пользуются ими пингвины только при нырянии, они никогда не прибегают к помощи крыльев, чтобы бегать или побыстрее выйти из воды на берег. Наверное, их крылья следовало бы назвать плавниками».

Во втором известном путешествии Кука в 1772–1775 годах принимал участие другой ученик Линнея, ботаник и зоолог Спаррман, который вместе с Форстером сделал чучела пингвинов с Фолклендских островов, мыса Горн и Новой Зеландии. Плоды их трудов и теперь можно видеть в Государственном музее естественной истории в Стокгольме.

Триста лет спустя после первой встречи с пингвинами, описанной Пигафеттой, тем же курсом плыл «Бигль». На борту находился молодой естествоиспытатель Чарлз Дарвин, который, конечно, оставил очень яркое описание пингвинов, живущих на Фолклендских островах.