Остров заложников

А эти кретины налетели на него словно саранча, требовали каких-то ответов. Даже Стен, этот недоумок-переводчик, и тот разбушевался не на шутку. Вчера он три часа гонялся по острову и сумел-таки вернуть беглецов. Стен притащил их обратно на базу, бросил под замок и выставил по периметру охрану. Целых восемь человек! Идиот!

Сегодня Стен потребовал врача для русского пленника, капитана судна. Тот, видите ли, сильно пострадал во время побега. У него нет совершенно никаких шансов без медицинской помощи дожить до того момента, когда его разорвет на куски бомба, собранная сапером.

Бьерн и сам видел, что стало с капитаном. Дела его и впрямь были неважные. Сломанная лодыжка, раздробленное колено, синяки и ссадины по всему телу. Но все это казалось ерундой по сравнению с гематомой на затылочной области черепа. Черт, это была не просто шишка, а огромный нарост, заполненный кровью. Бьерн представлял, что творится внутри черепа.

Ему было понятно, что этот капитан уже не жилец. Так чего из себя выходить, если уже все случилось? Никакой врач ему уже не поможет, а все потому, что этот придурок решил поиграть в крутого парня.

Второй заложник из кожи вон лез, чтобы доказать свою лояльность, пытался сохранить свою драгоценную жизнь. На нем, кстати, не было ни царапинки. Когда Стен бросил шумовую гранату в их укрытие, он просто отключился. Вот и весь его героизм.

Впрочем, какая разница? Заложники Хансену уже не были интересны. Остался последний этап. Скоро миссия будет завершена. Все пройдет так, как и было запланировано. Он об этом позаботится. И ни Рейли, ни Стен, ни тем более Финч ему не помешают. Бьерн выполнит приказ, чего бы ему это ни стоило.

Идиот Рейли так и не догадался, что вся эта история с заложниками есть нечто иное, как четко спланированный отвлекающий маневр. Он до сих пор думает, что некие персоны желают освободить Эванса, так как тот слишком много знает. Рейли и сейчас считает, что Бьерн Хансен — всего лишь очередной наемник, делающий грязную работу для любого нанимателя, готового платить ему большие деньги.

Хансен очень хотел бы открыть глаза этому напыщенному ублюдку! Приятно было бы увидеть, как изменится выражение его лица, когда Бьерн сообщит ему о том, что является секретным агентом норвежской разведки. Он защищает здесь интересы своей страны, а не тупо заколачивает очередной миллион.

Но делать этого нельзя. По крайней мере, сейчас.

Что на самом деле беспокоило Хансена, так это отсутствие новостей от Сикорского. Технически тот вроде как был человеком Рейли, который вышел на него и убедил работать на них. Но этим связь Рейли с завербованным русским агентом и ограничивалась.

Сикорский подчинялся только Хансену. Собственно говоря, вся деятельность этого субъекта заключалась в том, чтобы держать Хансена в курсе передвижений русских, их планов, мыслей и предположений. Он должен был следить за тем, чтобы русские не отходили от плана, разработанного Хансеном. Они должны были думать, что спасают заложников, над которыми якобы нависла угроза быть разорванными на куски мощным зарядом «С‐4».

В том случае, если место содержания заложников не будет обнаружено русскими, Сикорский должен был подсказать им, где и как искать таковых. Ему предписывалось подогревать их уверенность в том, что моряков отделяет от смерти всего один телефонный звонок. Сделать его должен таинственный помощник террористов, скрывающийся в толпе журналистов и прочей публики на борту «Академика Шокальского». Никто из русских спецназовцев не должен был догадаться, что никакого суперагента с роковым телефоном на самом деле не существует.

До этого момента Сикорский со своей задачей справлялся отлично. Он присутствовал при появлении русского спецназа на «Протее» и передал Хансену подробный отчет о том, что там творилось. Тому было весело читать, как командир отряда, майор по прозвищу Бриг, и его люди спасали заложников с судна. Убедить в том, что на круизном лайнере действует их агент, Сикорскому тоже удалось.

А вот со второй партией заложников произошла неприятность. Вернее сказать, не с ними самими, а с людьми Хансена. Сикорский не смог вовремя предупредить того о планах майора, не знал о них. Из-за этого погибли люди. Сообщение о том, что случилось на Новой Земле, пришло уже по факту, когда исправлять что-либо было поздно.

Жалел ли Хансен о потерянных людях? Не особо. Волновался ли о пленнике, захваченном во время боя? Нисколько. Он заранее предусмотрел и такой вариант развития событий, поэтому принял решение не посвящать свои отдельные группы во все детали плана.

Человек, захваченный в плен, ничего не мог рассказать русским. Он не знал даже имени Хансена, и уж тем более — его истинные планы.