Остров живого золота

– Я не преувеличиваю, старина! – выражение лица Бенкрофта не изменилось, хотя в душе он послал командера ко всем чертям. – Представьте такую картину. В мире сейчас имеется три лежбища котиков. Всего три! – повторил он многозначительно. – И одно из них – на Кайхэне. «Макаки» задумали его уничтожить. Начали варварский забой зверя, не делая исключение даже для маток и детенышей… Так неужели мы, представители высшей цивилизации, можем допустить такой вандализм?!

– Возможно, вы правы, – посерьезнел Слайтер. Черные брови его недовольно сошлись над переносицей, образовав сплошную линию. – Только не наше это дело.

– А чье же? – перешел в наступление Бенкрофт. – По-вашему, мы должны сидеть сложа руки и созерцать гибель редких видов животных? Потомки никогда не простят нам этого. С лица земли уже и так исчезли квагга, морская корова, странствующий американский голубь!

Когда нужно было для дела, Бенкрофт начинал вещать словно пророк. Сказанное им прозвучало настолько убедительно, что заставило Слайтера принести извинения.

– Какие могут быть счеты между старыми знакомыми! – заверил его Бенкрофт.

– Вижу, господа, вы объяснились, – подытожил Колклаф, до этого молча наблюдавший за исходом словесного поединка. Бесцветные холодные глаза его при этом щурились, точно он поочередно прицеливался в каждого из собеседников. – Насколько я понял, сожжением построек на острове поставленная вами задача решена?

– Разумеется! – ответил Бенкрофт. – Уничтожив склады, засольные чаны и все прочие принадлежности, мы тем самым лишили японцев возможности продолжать забой.

– Превосходно! – усмехнулся Колклаф одними губами. – Итак, будем считать нашу благородную функцию осуществленной. Верно, полковник?

– При одном условии, – заметил Слайтер, – если японцы не привезут на остров новое снаряжение, чтобы возобновить свою грязную работу.

– Этому не бывать! – возразил Бенкрофт. – Вы представляете, что нужно для восстановления промысла?

– Наверное, прежде всего строительные материалы, какие-то емкости…

– У вас не хватает фантазии, – подхватил Бенкрофт. – Везти придется буквально все. На Кайхэне нет ни деревца. А до Южного Сахалина не менее семидесяти миль. База снабжения японской фирмы «Мицубиси», насколько мне известно, находится в Саказхаме[36]. Прикиньте-ка, сколько времени потребуется на доставку материалов. Вам как моряку это нетрудно сделать…

– Благодарю за разъяснения, полковник. С этой минуты я спокоен за всех редких животных. Разрешите откланяться, сэр? – повернулся Слайтер к командиру базы. Кивнув Бенкрофту, он прищелкнул каблуками и быстро направился к выходу.

– Надо бы отметить ваше благополучное возвращение, дорогой командер, – остановил его на пороге Бенкрофт и вопросительно взглянул на командира базы, как бы прося его присоединиться. – Никогда не лишне выпить за победу доблестного американского флота.

– Не рано ли? – сухо отозвался Колклаф.

– Что вы, господин коммодор! – воскликнул Бенкрофт. – Ведь наши корабли уже обстреливают порты самой Японии. Разве это не успех?

– И все же о победе говорить преждевременно, – ответил Колклаф. – Вряд ли она будет достигнута раньше осени будущего года. Надеюсь, господа, вам известно, что это не только мое личное мнение. Япония – слишком сильный противник. На данном этапе у нее под ружьем свыше семи миллионов человек. А флот? Полтысячи боевых кораблей, несмотря на колоссальные потери. Их цилиндром не прихлопнешь… Вы свободны, командер, – кивнул он Слайтеру и придвинул к себе деловую папку.

Бенкрофту недвусмысленно дали понять, что даже ради его влиятельной персоны командир базы «Симс» не поступится своими принципами. Недаром о его нетерпимости ходят анекдоты. Похоже, Колклаф не верит ни в бога, ни в черта, но видит свое благополучие в поддержании престижности блистательного мундира. Поэтому в нем не осталось ни доброты, ни снисходительности к себе подобным. Сам Бенкрофт тоже не либерал, но может позволить иногда некоторое свободомыслие.

Бога на свете, наверное, нет. Иначе он не допустил бы кровавой бойни, именуемой войной за демократию! Ну а черт? Милый старый черт умудрялся раньше скупать души оптом и в розницу за жалкие тридцать сребреников. А современные дьяволы приобретают твои потроха на вес доллара. Любопытно, во сколько оценивает себя Колклаф? Подворачивается миг, когда он может, не потеряв и капли голубой крови, поймать удачу…

Усталым жестом Колклаф пригладил волосы, сдул с лацкана мундира несуществующую пылинку и взглянул на Бенкрофта.

– Я слушаю, полковник!

– Что вас интересует, коммодор? – притворился Дафи.

– Мы серьезные деловые люди, полковник, или вы намеренно даете мне повод думать о вас иначе? Не будем играть в прятки.

– Если вы имеете в виду проведенную операцию, – как можно наивнее возразил Бенкрофт, стараясь выиграть время, – то, клянусь богом, она преследовала…

– Хватит! – раздраженно перебил Колклаф. – Вашу болтовню о гуманных целях и благе человечества я уже один раз терпеливо выслушал.

Он начисто отметал предыдущий разговор.