Остров живого золота

Бегичев не ошибся. Минут через сорок они обнаружили: японцы идут следом и постепенно их нагоняют.

Тайга простиралась без конца и края, то взбегая на сопки, то спускаясь вниз, в глубокие заболоченные распадки. Двигаться становилось труднее, и, что самое неприятное, позади оставались хорошо видимые следы. Поднявшись на очередную сопку, Бегичев заметил у подножия цепочку японских солдат. Противник шел по пятам, с разрывом пять-шесть километров, со свежими силами, а разведчики были измотаны тяжелым переходом и бессонной ночью.

Бегичев украдкой посмотрел на Юлю. Лицо в багровых пятнах, руки опухли от укусов мошки… «Долго не выдержит, – подумал с тоской. – Еще час, полтора от силы. А дальше?..»

– Сколько осталось до сеанса связи? – снова спросил он у Шибая.

– Семнадцать минут, товарищ младший лейтенант, – отозвался радист. – Пора подготовиться к передаче. Столько ценнейших сведений добыли. Не пропадать же им!..

Бегичев окинул взглядом окруживших его разведчиков. Он-то знал – иного выхода нет. Но поймут ли его ребята? На всякий случай взглядом спросил совета у Ладова. Тот лишь согласно кивнул.

– Вот что, Серега, – сказал Бегичев, – поднимайтесь-ка с младшим лейтенантом повыше, на уступ, разворачивайте рацию. Передавать будешь открытым текстом. Прятаться не имеет смысла. Сообщай основное: координаты, характер сооружений, систему огня. Самое главное, чтоб успел. Вот тебе еще моя карта. Младший лейтенант поможет с переводом.

– А вы?! – недоумевая, воскликнула Юля.

Бегичев посмотрел на нее с нежностью. «Не уберег!» – подумал обреченно. Дорого бы он дал за то, чтобы девушка очутилась среди своих, в безопасности, за десятки километров отсюда. Но он отчетливо понимал: Юле придется разделить их судьбу.

– Я не пойду без тебя! – закричала она. – Не пойду…

Бегичев бережно взял ее за плечи.

– Надо, Юленька, – сказал тихо. – Я тебя очень прошу. Разве зря все мы рисковали? Это не прихоть. Сергей один не справится. Ты поможешь ему разобраться. Но… если бы можно было тебя обмануть, я бы впервые в жизни соврал…

– А как же вы?

Бегичев отвернулся, чтобы не видеть ее наполнившихся слезами глаз, и резко сказал:

– О нас не беспокойся! Идите! – и добавил: – Выполняйте приказ. Рацию затем уничтожить!

Постоял немного, глядя вслед уходящим, мысленно желая им удачи; повернулся к Ладову, Перепече и будничным тоном сказал:

– За этой грядой и расположимся. Нам нужно продержаться не менее часа!

Корабли шли в кильватерной колонне, притихшие, ощетинившиеся. Здесь были уже чужие территориальные воды, и враг мог появиться в любую минуту. У пушек и пулеметов замерли дежурные расчеты, готовые по первой команде открыть огонь. Напряженно, до рези в глазах впивались в морскую даль впередсмотрящие.

Выйдя на палубу, Толоконников сразу окунулся в эту тревожную атмосферу. Бой может вспыхнуть неожиданно. Появятся корабли противника и обрушат на транспорты залпы своих батарей. А что он сможет противопоставить? Три торпедных катера да малый охотник – вот, собственно, и весь отряд прикрытия. «Могучие» силы! Если у врага окажется хотя бы два эсминца, десанту несдобровать! Они сейчас даже против мин практически бессильны. И надо тому случиться, чтоб в самом начале похода у тральщика вышел из строя двигатель! На ремонт может уйти несколько часов. Да и справится ли экипаж собственными силами? Надежды на то, что тральщик догонит, мало.

Было еще достаточно светло, но берега Сахалина, отчетливо видимые слева по борту час назад, уже не просматривались. С востока наплывал клочковатый туман, постепенно заволакивающий корабли прикрытия, идущие параллельным курсом. Толоконников угрюмо вглядывался в них и снова возвращался к мысли о том, что он тысячу раз прав: от берега надо держаться подальше. Так безопаснее. У японцев на побережье, безусловно, есть посты наблюдения, им ничего не стоит засечь десант. Враг узнает об их продвижении и пошлет хотя бы авиацию. А какое у них зенитное прикрытие? Что могут сделать несколько спаренных пулеметов против пикирующих бомбардировщиков? От транспортов только щепки полетят. Кто тогда будет в ответе? Он, командир отряда. Начальство в детали вникать не станет. Неудача – значит, виноват! А ему своя голова пока еще дорога…

Толоконников мысленно как бы продолжал спор, возникший в кают-компании. Честное слово, он не собирался его начинать. Но коль речь зашла о важных для десанта делах, не может же командир оставаться безучастным. Его же потом и обвинят. Где были, скажут, почему не вмешались?

Все началось с того, что командир флагманского судна – сторожевика «Заря», – немолодой капитан 2-го ранга, зашел в кают-компанию и сообщил:

– Через полтора часа будем в проливе Лаперуза, можно сказать, между Сциллой и Харибдой.