Острова среди ветров

От удивления она проглотила конец фразы. Перед ней в дверном проеме стоял профессор Тибальд: на носу — круглые очки, на голове — отвратительные волосы джинсея.

— Простите, что беспокою вас в столь позднее время, Валери, — улыбнулся профессор, — но я только что прочел ваш доклад о вулканах. Не откажетесь прогуляться по саду? Я бы хотел с вами кое-что обсудить.

Первым, почти инстинктивным ощущением девушки было чувство неприязни. От Тибальда не воняло, это правда, но его манеры, эта его чрезмерная вежливость… Все в нем напоминало ей, что он — джинсей. И кроме того, этот джинсей разговаривал с ней на равных!

Ситуация была настолько нереальной, что девушка могла лишь молча слушать замечания Тибальда по поводу ее исследования о вулканах. Сказать по правде, очень точные замечания: он обнаружил ошибки, не замеченные ни Донной, ни экзаменаторами, приехавшими из Вашингтона-5.

Они гуляли в саду, которого Валери никогда прежде не видела: он был разбит на крыше главного здания Киото-17. По всему его периметру кто-то заботливо посадил настоящие цветочные клумбы, чтобы хотя бы частично скрыть безобразные защитные бортики из стеклопластика, а бетон под ногами укрывал английский газон из мягкой искусственной травы, аккуратно нарезанный дорожками.

Над их головами в ночном японском небе на фоне восхитительного звездного полога выделялись темные силуэты островов, висевших в воздухе; некоторые из них были настолько крошечными, что взрослый человек не смог бы встать на них двумя ногами.

— Зачаровывает, правда? — сказал Тибальд, заметив блуждающий по небу взгляд Валери.

— Да, — ответила девушка. — Если я возьму камень и подброшу его, он упадет вниз, подчиняясь силе гравитации. А эти острова повисли там несколько десятков лет назад и парят себе в воздухе. Невероятно.

— Вы читали работу профессора Беллера «О некоторых искажениях законов физики на Скайленде»?

— Да, — кивнула Валери, — микроскопические смещения островов и вращения. Захватывающие теории, но я бы хотела объяснений. Большие аэрокорабли остаются подвешенными в воздухе даже с выключенными моторами, а маленькие падают. И при этом есть острова размерим с воздушный шар. Абсурд.

— Вы не верите во Всеобъединяющего?

— Я — сейджин и, конечно, верю в него. Но религия и паука, по-моему, могут и не противоречить друг другу.

Они замолчали, и Валери с удивлением обнаружила, что ей было хорошо в присутствии Тибальда.

Возможно, это объяснялось тем, что профессор был джинсеем, и она нисколько не робела перед ним.

Тибальд наклонился, чтобы лучше рассмотреть клумбы, орошаемые крохотными распылителями, спрятанными среди листьев.

— Какое расточительство! — проворчал он. — На старой планете эта влага испарилась бы на завтрашнем солнце, превратилась в облако и пролилась дождем. А сейчас эта вода будет потрачена напрасно, испарится и исчезнет в никуда.

— Ну, все немного сложнее…

— Безусловно. И тем не менее мне бы хотелось слетать в Вашингтон-5 и сказать моим коллегам, что цветы на террасе — это, конечно, очень красиво, но мы вполне можем обойтись и без них.

— Почему же вы не сделаете этого, профессор? — с некоторым удивлением спросила Валери.

Тибальд ткнул пальцем в небо и показал ей маленькую звездочку, пульсирующую среди скопления островов прямо над ними.

— Видите? Это аэрокорабль класса «Бигбенг». Я… — Тут профессор замолчал и в волнении покачал головой. — Простите, я что-то разговорился. Не знаю, что на меня нашло. Считайте, что я ничего не говорил.

Валери вдруг вспомнились хлестнувшие ее, как пощечина, слова, которые ей сказала та девушка джинсей: «Я рабыня? Ты все еще не поняла, где ты находишься?»

— Что вы хотите сказать? Что значит этот аэрокорабль?

Тибальд долго раздумывал, прежде чем ответить:

— Я… Ну да ладно, не такой уж это секрет. Это, скажем так, одна из тех сторон нашей работы, о которой Сфера предпочитает умалчивать, поэтому наш разговор должен остаться между нами, договорились? В этот момент за ВИЦ наблюдают с десяти военных кораблей. Уйти отсюда без разрешения не может ни один человек. А разрешения выдаются только в самых серьезных случаях… или для депортации.

— Но ребята… те, что уехали сегодня… которые отказались принимать участие в эксперименте… они ведь вернулись в родные институты?

Тибальд пристально посмотрел на нее, и Валери показалось, что она разглядела глубокую печаль в темных профессора, полускрытых за круглыми стеклами очков.

— Я не могу об этом говорить, простите…

10 МЕССИДОРА 2251 ГОДА. КИОТО-17.

35o 00' С. III., 135°48' В.Д., 40 М НАД НУЛЕВЫМ УРОВНЕМ.

Прошло две недели, прежде чем Валери снова случайно встретила загадочную девушку джинсея.

Она и Жоэль выходили из почти опустевшей столовой, чтобы присоединиться к своим товарищам. Профессор Тибальд разделил студентов на рабочие бригады, и Валери с юношей оказались в одной группе. Настоящая удача: во-первых, они отлично ладили друг с другом, а во-вторых, их руководителем был Бримман, тот самый молодой преподаватель, с которым они познакомились в столовой.

— И тут Бримман мне отвечает: «Все одно к одному», а я ему говорю… Валери, что с тобой?