Острова среди ветров

— Десять дней? — О'Коннор смотрел на нее затуманенным взглядом человека, припоминающего какой-то кошмар. — Но… сколько дней я был… Какое сегодня число?

— 18 мая.

Лили отвернулась, чтобы не видеть, как по впалым щекам солдата стекали две большие слезы.

В тот вечер, снова и снова возвращаясь мыслями к О'Коннору, Лили вспомнила разговор с Леонардом Гройбекером 7 мая, за день до смерти Максвелла. Леонард, помешанный на безопасности высокий седовласый мужчина лет пятидесяти, был инженером-программистом, отвечавшим за все компьютерные установки на базе Проекта.

Войдя к ней в комнату, он плотно закрыл за собой дверь, потом положил на пол металлический шар чуть больше теннисного мячика и улыбнулся: «Девиатор импульсов. Теперь эта комната в полной безопасности».

— Есть новости? — спросила Лили.

— Еще какие! Они закончили сравнительный анализ ДНК Кати и двух пострадавших.

После неудачного эксперимента в бомбатроне «пострадавшими» на базе называли Максвелла и О'Коннора.

Лили лично сняла пробы ДНК у Кати незадолго до того, как морская свинка оказалась в бомбатроне, а после несчастного случая настояла на незамедлительном проведении нового анализа ДНК и Кати, и обоих мужчин, чтобы сравнить их с результатами, хранившимися в архиве.

— Там не могло быть генетических изменений! Все произошло слишком быстро!

На длинном лице Леонарда нарисовалась ухмылка:

— И тем не менее они нашли именно генетическую мутацию.

— Какого типа? Что они обнаружили?

— Друг мой, я всего лишь бедный инженер. Я знаю только, что Вальтер, тип из лаборатории, который занимается этим делом, уже дал ей имя: «мутация Джек». «Типа Джека-потрошителя», как он сам мне сказал с довольной улыбкой.

Лили посмотрела на Леонарда и сжала руки в кулак:

— Ты должен раздобыть мне копию этих данных. Любой ценой.

— Это будет очень трудно… Но попробовать можно.

Чем бы ни была эта «мутация Джек», Максвелл пострадал сильнее О'Коннора. А может быть, его менее тренированное тело просто не смогло так же хорошо сопротивляться болезни.

Смерть доктора, которую Лили восприняла как личную неудачу, вызвала в ней жгучую боль, но именно благодаря смерти Максвелла ей удалось убедить Ньюмана перевести Марка О'Коннора в настоящую больницу.

Глава проекта велел оккупировать всю больницу Св. Изабелл, разместив в ней целый гарнизон солдат. Врачи один за другим прошли строжайшую проверку и официально обязались хранить в тайне как информацию о своем пациенте, так и его клинические данные.

Хорошего во всем этом было мало, но Марку требовалась более квалифицированная помощь, чем та, которую ему могли оказать в госпитале на базе.

— Это ведь ты в любую свободную минуту проходила всю полосу препятствий, лишь бы выйти на свежий воздух, да?

Лили улыбнулась, толкая перед собой кресло солдата.

С тех пор как Кимор потрудился над тем, чтобы ее отстранили от участия в проекте, она жила запертой в подземелье почти под арестом. Но она заметила, что, после того как Марк вышел из комы, ей стало спокойнее. Этот веселый молодой человек с готовой шуткой на все случаи жизни сейчас прилагал все усилия, чтобы поскорее пойти на поправку.

— Обидно! В первый раз гуляем вместе, а я в этой штуковине на колесах. Но что поделать? Как видишь, я превратился в дряхлого старичка.

— Скоро мы выбросим это кресло и пойдем в ближайший паб пить пиво за твое здоровье.

— Очень на это рассчитываю, — подмигнул ей Марк.

Лили пересекла длинный пустынный коридор с зелеными стенами, пропитанными запахом дезинфицирующего средства, и вызвала лифт. За раскрывшимися металлическими дверьми обнаружилось два вооруженных до зубов солдата с пустыми невидящими глазами и автоматами наперевес.

— Привет, ребята, — поприветствовал их Марк. Видя, что они никак не реагируют, он разразился издевательским смехом. — Да вы что? Еще месяц назад мы вместе коротали вечера, а теперь вы мне и слова не можете сказать? Вам что, приказали молчать?

— Кажется, именно так, — сказала Лили. — Ньюман велел охранять больницу. Последний этаж весь очистили, ты там — единственный пациент. А передвигаться по остальной территории больницы ты можешь только в сопровождении эскорта.

— С ума сойти! — выдохнул Марк. — Всегда знал, что я очень опасный тип, но в моем теперешнем состоянии я при всем желании не смог бы никому причинить зла.

На лице одного из солдат с очень светлой кожей и рыжеватыми ресницами появилось нечто похожее на улыбку.

Марк усмехнулся:

— О, Питер! Вот теперь я узнал тебя!

Лифт плавно спустился на семь этажей вниз, и когда его двери снова открылись на первом этаже больницы, перед коляской стояла поджидавшая их здесь другая пара солдат.