Освободительная кО/Ампания

— Такое дело за день раскрутить! — от всей души восхитился Макс, поддакивая словам самодовольного вора. Причем, восхищался парень — добрая душа друзьями, а вовсе не своим вкладом в общее дело и скажи ему кто, что этот вклад был более чем значительным, лишь отмахнулся бы со смущенной улыбкой.

— Вон у Минтаны с Налом что-то вырисовывается, скоро и Риума с Каденой смогут попытаться Галада окрутить, — захихикала Элька, припомнив первопричину вызова на работу. — Как интересно они его делить будут? Жребий кинут или по очереди пользоваться станут?

— Бедные девушки, столько трудов, а все понапрасну, — сердечно посочувствовала самоотверженным послушницам эльфийка, не давая возможности Фину позубоскалить на пару с подругой о влюбленных послушницах и их обоже.

— Кажется, наша великая посвященная жрица Очи Ирилии углядела то, что ускользнуло от внимания нас, убогих, — навострил нос Фин и категоричным тоном умирающего об любопытства потребовал: — Мири, колись!

— В Гиладе нет ни искорки силы, к его светлому духу не пристала и скверна Алторана, он просто такой, какой есть. Люди рождаются разные, — мягко ответила девушка, раскрывая друзьям тайну прекрасного юноши.

— Блин, такие гены пропадут! Впрочем, готова поспорить, такие сообразительные девчата, как те послушницы, что-нибудь обязательно придумают, — уверенно предрекла Елена, ласково почесывая блаженствующую Мышу за ушками. — Напоют там его вусмерть, заколдуют или еще чего….

Пока все хвалили друг друга и болтали, домой вернулись Лукас и Гал, а Рэнд, понимая, что лучшего шанса не представится, осторожно намекнул, изнывая от любопытства:

— С чужими тайнами мы справляться наловчились, еще бы с собственными разобраться! Сегодня такое от Темного услыхали, аж уши в трубочки сворачиваются, как у троггов и без посторонней помощи назад не вывернутся!

— Мы нисколько не виним вас, друзья, за скрытность, — с сострадательным сочувствием промолвила эльфийка Мирей, напружинившимся магу и воину. — Поначалу, будучи едва знакомы, мы не решались довериться друг другу до конца, чуть позже таились, опасаясь нарушить хрупкие нити взаимных симпатий, а потом молчали, страшась потерять обретенный дом и товарищей…

— Все так, мадемуазель Мири, все так, — печально и очень серьезно кивнул Лукас, опустив яростно загоревшиеся от шутливой сентенции Рэнда глаза.

— Ты права, — просто согласился Гал. Он отошел к окну и уставился в ночь, пытаясь отыскать там крупицы спокойствия. — Но права и Элька. Все тайное рано или поздно становится явным, — воин решительно отвернулся от вида ночного сада и посмотрел на друзей: — Я действительно тот, кого именуют Рассветным Убийцей.

— Это же так здорово! Наш Гал — великий ужас темных миров! — самодовольно провозгласил вор, знакомый со зловещим именем только по краткому объяснению Лукаса, а потому нисколько не напуганный шокирующим признанием. — Может, мне тоже следует испугаться и забиться куда-нибудь подальше, под стол, к примеру? Нет, там слишком свободно. Под кресло? Нет, туда не влезу…

— Лучше всего под диван, — наставительно посоветовала хаотическая колдунья, с самым небрежным видом усаживаясь на подоконник того самого окна, к которому отошел Эсгал.

— Под диван? Конечно, там не пыльно, заклятье чистки работает на совесть, — взвесил предложение веселый воришка и закапризничал, — нет, под диваном слишком тесно и темно. Я лучше пока в кресле посижу, пускай меня Гал дальше пугает!

— Да, мною до сих пор пугают темные народы, — мрачно согласился Эсгал, не видя ни в своем рассказе, ни в кровавом прошлом ничего веселого. Мужчине явно не хотелось продолжать, но долг обязывал довершить начатое повествование. — Когда-то я воевал во славу Дэктуса и вел за собой армии. Я считал себя мечом Света, но сейчас мне трудно судить, был ли я им на самом деле когда-либо или только мнил себя таковым. Возможно, я обманывался, иначе, как объяснить, что Тьма так легко вошла в мое сердце, — воин замолчал, не зная, как перейти к самому трагичному эпизоду своей биографии.

— У Гала в семье произошла ужасная трагедия, и его голову крепко заклинило, — своевременно пришла на выручку мужчине Элька в изложении драматического эпизода. — И понеслось!