Освобождение

Но Чайка ответить не успел. На другом берегу раздался грохот падающих камней и душераздирающие крики огласили долину реки Ахелой. Несколько костров погасло, а много других заволокло пылью.

— Да вот об этом, — просто ответил Федор, — сегодня днем такая скала рухнула в долине на моих пехотинцев. Меня чудом не зацепило.

Услышав грохот и крики на другом берегу, солдаты в лагере на этой стороне реки позабыли по сон и схватились за оружие. Выхватив мечи, они сгрудились у палаток, ожидая нападения, но здесь пока все было тихо. Зато с той стороны водной преграды вслед за камнепадом поднялась невообразимая суматоха. Не успела пыль опуститься на камни, как Федор увидел мечущиеся тени и звон оружия. Там сражались конные и пешие.

— Похоже, наш друг Демофонт атакован, — заметил на это спокойно Ларин, и уточнил, сжимая плетку, — что будешь делать?

— Подожду некоторое время, — спокойно ответил Федор, — раз у него хватило ума развести костры ночью у переправы на вражеской территории, значит хватит ума и отбиться. Сил у него достаточно. Не думаю, что на него напала вся армия этолийцев. Ну а если что пойдет не так, поможем. Хотя соваться ночью вброд я не хочу.

Ларин одобрительно кивнул, ведь именно он отвечал за разведку брода через Ахелой.

— Пожалуй, ты прав. Вода доходит лошадям до брюха, а пешим почти по грудь будет. Если кого снесет на глубину, ночью половина просто утонет.

Поэтому они молча продолжили созерцать драку на другом берегу, которая, как и предвидел Федор, вскоре прекратилась. Ожесточенная схватка закончилась победой македонцев, вытеснивших этолийцев с берега или полностью уничтоживших этот отряд, рискнувший наконец атаковать авангард армии Федора. Шум на том берегу прекратился, но костров больше никто не зажигал.

— Думаю, Демофонт теперь до рассвета не сомкнет глаз, ожидая повторения атаки, — рассудил Федор, — ну а нам, приняв меры предосторожности, можно и поспать. Утро уже скоро.

— Ты уверен? — на всякий случай уточнил Ларин.

— Уверен, — ответил Чайка, к которому только что прибыло двое посыльных из дальнего конца колонны, — осадный обоз никто не атакует, охрана выставлена. Сотне твоих бойцов приказываю патрулировать растянувшийся фронт армии, на случай возможного нападения. Остальным спать. Если что случится, мы услышим это немедленно. А если нет, завтра утром нас обязательно попытаются атаковать снова. Так что, вздремнуть надо по любому. День был тяжелым.

Леха не стал больше спорить. Отправившись к расположению скифов, он немедленно отрядил сотню бойцов в караул, а сам лег спать прямо на камни, подстелив под себя лишь теплый плащ.

Остаток ночи прошел спокойно, и с рассветом берег покрылся огнями — кашевары готовили еду, чтобы накормить утомленных солдат перед новым днем пути. Пока солдаты насыщались и отдыхали, Чайка получил доклады от командиров о том, как прошла ночь, и посматривал на другой берег, где македонцы собирали лагерь. Ночной бой, похоже, выдался жестоким. Чайка разглядел, как бойцы Демофонта переносят убитых в сторону. Их счет шел на десятки. Он заметил также, как большой отряд, человек триста катафрактариев, устремился в ущелье на разведку. Демофонт больше не хотел неожиданных нападений, которые, к счастью, этой ночью не повторились. Остальное войско оставалось на берегу, ожидая начала переправы карфагенян, не торопившихся выступать. Этолийцев было не видно.

— Ну, пожалуй, пора и нам за дело, — решил Федор, перекусив горячей похлебкой и копченым мясом вместе со своими солдатами.

Он подозвал Ларина и приказал.

— Выступай первым. Отправишь вперед сотню солдат, остальные останутся здесь до окончания переправы. Покажешь где брод. За тобой двинется пехота, слоны и обоз. Те, кто выйдет на другой берег, сразу же двигаются дальше за македонцами. Разведаешь обстановку на другой стороне и сообщишь мне, если от Демофонта новостей долго не будет. Я переправлюсь последним.

— Ясно, командир, — кивнул Ларин и, хлестнув коня, поскакал к воде.

Вскоре первые воины в чешуйчатых панцирях, с притороченными к седлу луками и колчанами стрел, поглядывая по сторонам, устремили своих коней в бурный поток. Вода действительно доходила коням почти до брюха. Скифы вошли в нее двумя отрядами, метрах в двадцати друг от друга, указывая два возможных пути по каменистому дну реки.