Читаем Освобождение полностью

Все время работа заключается в том, чтобы прийти к состоянию, когда ты нуждаешься в Творце для своего исправления, и тогда уже ты можешь достичь того намерения, о котором пишут тебе каббалисты, что ты должен все сопровождать им. Конец замыкается на начало…

Если ты работаешь с целью выяснить свои подлинные намерения, то, конечно, ты по пути раскроешь свои сегодняшние стремления. Главное не завязнуть в них, во всей той грязи, что есть, в тебе — нужно двигаться как можно скорее: увидеть их, и тут же стремиться к более хорошему.

И всегда работа начинается с осознания величия Творца. Поэтому в группе все время надо говорить о величии Творца, о важности духовного и тому подобное. И тогда в результате я могу прийти к правильному намерению.

Влияние товарищей должно заключаться только в том, чтобы усиливать в моих глазах важность цели и величие Творца. Это самое главное, что я должен требовать от общества. В итоге, намерение определяет все.

Мне нужно прийти к такому состоянию по отношению к Творцу, которое называется «объятие», то есть, к полному соответствию — и внутреннему, и наружному — во всем, о чем только можно сказать и во всем, в чем мы можем только представить себе это слияние. И потому уже даже стремиться к этому — это кое-что. А на самом деле быть в таком состоянии — это уже воплощение в реальности.

Вопрос: Отношение к Творцу может быть просто чувственным? То есть, без мыслей?

Отношение к Творцу может выражаться «в разговоре», «в мысли» или «в действии». Все это надо связать вместе.

Я занят своей работой, я выполняю какие-то действия, которые я не могу связать с Творцом, даже действия, в которых я не вижу никакой пользы — ни для человечества, ни для продвижения к Цели творения.

Допустим, я на работе пишу какую-то компьютерную программу, без которой человечество вполне могло бы обойтись, и ничего плохого бы не случилось. Я делаю это только потому, что мне платят за это деньги. Как я могу связать это действие с Целью творения?

Можно конечно вокруг этого развести философию, что, мол, в результате того, что я делаю это, быстрее раскроется зло — ведь вся работа, в конце концов, производится для того, чтобы раскрыть зло. Весь результат деятельности человека выливается во все большее зло, и только.

Но это не важно. Мы не должны думать о внешних вещах. Оставьте их пока. На высоких духовных ступенях мысль и действие соединяются вместе. А сейчас пока не надо этого требовать, потому что в этом случае все твое внимание будет переключено на внешнее. Требуй от себя как можно большей глубины во внутреннем соединении с Творцом. Большего и не надо.

2.15 «Пойдем к Фараону (2)». Урок 3

(«Шлавей Сулам», том 2, стр. 80. Ночной урок 22 Марта 2002 года)


Работа человека по пути к Цели творения, к Цели жизни начинается с того, что каждый раз, снова и снова ему показывают, что он находится внутри природы этого мира и в соответствии с его преодолением той картины, которую ему показывают, то есть, если он преодолевает, продвигается и не бросает, ему показывают все более тяжелую картину (насколько он может это вынести), пока он не будет готов на все, только бы «выйти из Египта» — из этого мира — и войти в «Эрец Исраэль» — духовный мир.

Это называется «ужесточение сердца Фараона» — эго человека, его желания получать. Чем больше человек работает в нем, строит «красивые города», выходят у него затем «несчастные города». Красивые города — для Фараона, а бедность и изгнание выходит из этого для ступени «Исраэль», что в человеке.

По дороге необходима поддержка, а иначе каждый раз, когда Фараон побеждает человека, желание получать побеждает — человек чувствует, что нет у него сил, что нужно обратиться за помощью свыше.

Мы знаем, что только свет исправляет сосуд, только если придет сила свыше, она даст человеку преодолеть дополнительную порцию желания получать, которая пробуждается у него. Каждый раз человек в этом процессе обнаруживает все большую зависимость от Творца, необходимость обращаться к Нему, чтобы получать поддержку и силы свыше, и таким образом, он становится все больше и больше связан с Творцом.

Так происходит до тех пор, пока не наступает состояние, в котором человек учит больше, прикладывает больше усилий в учебе в группе, а ему раскрывают, что он все равно делает это ради себя, он чувствует падение, спуск, возврат под власть Фараона, и он согласен с ним, — до тех пор, пока постепенно человек не выходит из-под нее, и входит под власть Моше — под власть Творца.

И всегда расчет таков, что Творец «перескакивает», не принимает во внимание падения человека, темноту, отчаяние, ощущение бессилия, а считает, собирает только подъемы человека и то, сколько он вложил в усилие и насколько он готов был отступить во всевозможных состояниях. То есть, Творец собирает хорошие периоды и усилие в работе и не принимает в расчет периоды отчаяния и слабости, периоды падений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука