Читаем Освобождение полностью

Из сказанного в Книге Зоар вытекает, что «старый» относится к дурному началу. С другой стороны, доброе начало называется «ребенок». Тогда что означает: «И Авраам состарился, достиг преклонных дней»? Что хотят нам показать, говоря: «И Авраам состарился»? В чем достоинство состарившегося и приумножившего дни Авраама, если смысл написанного заключается в восхвалении Авраама?

В «Предисловии к Книге Зоар» комментируется сказанное: «День дню принесет речение, и ночь ночи вынесет суждение». Зоар говорит: «До Конца исправления — то есть, до того, как мы подготовили наш сосуд получения к тому, чтобы получать только ради отдачи наслаждения Создателю нашему, а не для собственной пользы — называется Малхут Древом Добра и Зла. Ведь Малхут — это управление миром согласно поступкам людей.

Поэтому мы обязаны принимать управление добром и злом от Малхут; управление, которое готовит нас к тому, чтобы, в конце концов, исправить наш сосуд получения. И вот, управление добром и злом вызывает у нас часто подъемы и падения; и поэтому каждый подъем сам по себе считается днем, поскольку по причине большого падения, которое случилось у него тем временем, пока он сомневался в основах — выходит во время подъема, как младенец, который рождается. Ведь при каждом подъеме он как бы заново начинает работать на Творца. И поэтому считается каждый подъем особенным днем. И точно так же каждое падение считается особенной ночью».

Исходя из сказанного, надо истолковать то, о чем мы спрашивали. Если написано: «И Авраам состарился, достиг преклонных дней», то в чем достоинство старого Авраама? Ответ: «достиг преклонных дней» (прошел через много дней).

Бывает старец, который является одним состоянием, длящимся долгое время. И продление времени делает это состояние старым, как написано в Книге Зоар: «Почему называется злое начало старым?» И говорится: из-за продления времени, «ведь с того дня, что человек родился и вышел на свет, оно пребывает с человеком», то есть, нет никакого изменения в его состоянии, но со дня рождения он находится в том же состоянии, называющемся: старый и глупый Царь.

И надо спросить: разве он не ангел, как написано: «ангелов Своих назначит тебе, чтобы хранить тебя на всех путях твоих»? И объясняет Книга Зоар, что имеются в виду доброе начало и злое начало. Но как можно сказать, что он глуп?

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука