Освобождение

Серебрится пояс Млечный,
век такой
поспешил к нему на встречу,
на покой —
век серебряных поэтов,
чьих имён
двадцать первый мощным светом
ослеплен.
В тесном дружеском круженье
сотни звёзд,
в поэтическом боренье
всяк не прост.

Знаем, смолоду сходились
не без ссор.
Башня в Питере ломилась
с неких пор.
Блок читал в ней «Незнакомку»
в поздний час.
Ему хором, ему громко:
— Ещё раз!
Спор в салоне Мережковских.
Под Москвой
в тёплых залах поляковских
в стужу, в зной.
Там поэзии, искусства
горний край,
музыка живого чувства —
в ней сгорай!

в сне веков.

IX Мой привет японскому поэту Мацуо Басё

Стихи-эхо.

Гриб

Гриб-боровик.

С незнакомого дерева листья

Облепили шляпку.

/Хокку Басё/

Заманила утром ранним
ельника полоска.
Тонут в солнечном тумане
ёлки и берёзки.
Схоронились где-то рядом
тайники грибные.
Хорошо, когда парадом
высыпят иные.
Пробралась сквозь ворох тесный
веточек колючих.
Предо мною (Царь небесный!)
боровик. Из лучших!
Шляпка что пирог румяный
с капелькой-росинкой.
Ножка — столб, он без изъяна.
Где моя корзинка?

Тут по сердцу полоснуло:
ты в чужом угодье!
Ветки полог свой сомкнули —
это крыша вроде.
Трав душистые извивы
гриб тот пеленали.
Золотые рыбки ивы,
по краям пристали.
Натрусили ели хвою —
мягкий трон высокий.
Не порушу, не раскрою
даже ненароком.

День-озорник

Светлый день. Но вдруг –

Маленькая тучка, и

Дождь заморосил.

/Хокку Басё/

Что за день затеялся с утра!
Тайный озорник вдруг объявился?
Я зашёл в сарай свой по дрова,
два полена на полу — свалился.

Шёл, смеясь, мотая головой —
ветка шапку с головы стянула,
покачала ею надо мной.
Доставать не стал, побрёл понуро.

Приоделся, ждал соседку я,
распахнул торжественно калитку.
Ма-а-аленькая тучка лишь меня
окатила дождичком. До нитки!

Дятел

Стучит и стучит

У домика лесного

Дятел-трудяга.

/Хокку Басё/

Перед домом липа — великан.
В пышной кроне стук всё лето слышу.
На стволе прореха, как карман.
Дятел выдолбил для толстых шишек?

Елей рядом нет, за огород
надо полететь, там ёлки-колки.
Неужели в клюве приволок?
Вставит шишку, треплет не без толку.

По весне мы видим: потрошил
шишки стылые. Под липою их столько!
Издали нёс, не жалея сил,
пировал до хмурой зимней зорьки.

Колокол смолк вдалеке

Колокол смолк вдалеке,

Но ароматом вечерних цветов

Отзвук его плывёт.

/Хокку Басё/

Разгулялось озеро широко.
Там вдали, на бережку, белый храм.
Поднимает высоко острый кров
колокольня, звон летит по лугам.

Вечереет. Звук притих и умолк.
Мне же чудится, чуть слышно поёт:
аромат цветов и трав пряный шёлк
звона смолкшего доносит полёт.