Освобождение Атлантиды

С плохо скрываемым собственным плохим настроением Алексиос прорычал что‑то о «сующихся не в свое дело жрецах», но сделал так, как просил Аларик. Определенно это было больше, чем простая царапина, и воину очень повезло, что он умудрился не потерять сознание. Аларик быстро исцелил его рану и, чтобы убедиться, что удалил всю грязь и кровь, направил поток чистой воды, окружившей и очистившей голову воина.

Алексиос отошел от него сразу же, как только жрец закончил, все еще бормоча себе под нос, но потом усмехнулся.

– Должен признать, что теперь чувствую себя намного лучше. Полагаю, вы – храмовые крысы, все‑таки, имеете свои плюсы.

– Рад быть полезным, – сухо ответил Аларик. – По крайней мере, ты не стал дуться в отличие от Дэнала …

Дэнал. При мысли о молодом воине, отправившемся с Квинн, кровь застыла у него в венах. Достаточно ли он опытен в сражении, чтобы оказать помощь, если Квинн на самом деле будет нуждаться в нем? Он попытался озвучить эту мысль, внезапно охрипшим голосом.

– Дэнал?

Алексиос покачал головой.

– Даже не произноси этого. Все мы думаем о нем как о юнце, каким он был. Но не забывай, что Дэнал отдал жизнь за будущую королеву Конлана. Только ее собственное самопожертвование, в свою очередь, вернуло его. Битвы, которые он повидал в последние месяцы, сделали его старше. Кроме того, Конлан и Вэн отбирали самых яростных воинов Атлантиды не наугад.

Прежде чем Аларик смог ответить, к ним подошла одна из мятежниц, темноглазая женщина‑человек с золотистой кожей.

– Алексиос, нам надо перевезти раненых в больницу. Ты уверен, что можно идти?

Женщина едва взглянула на Аларика и сразу же забыла о нем, а все свое уважительное внимание отдала Алексиосу. К ее телу был прикреплен лук со стрелами, будто бы ей был очень хорошо знаком вес такого оружия, и к обеим ее длинным стройным ногам у бедер поношенной лентой, намотанной на рукоятки, были прикреплены кинжалы.

– Все хорошо, Грейс. Перед тем как уйти с Квинн и Дэналом, Джек позаботился об оборотнях, которые заблокировали джипы. Передай остальным, что мы выдвигаемся. Ты поведешь, а я буду охранять во время поездки, – сказал Алексиос.

Она кивнула, потом быстро ушла, а Алексиос остался, уставившись ей вслед.

– Я все еще считаю неправильным, что стольким женщинам приходится браться за оружие в этой битве, – сказал он, настолько тихо, что Аларик едва услышал его слова.

– И все же именно их будущее и будущее их детей портят вампиры и мерзавцы‑оборотни. Какая сила может быть больше, чем сила матерей, действующих сообща? – ответил Аларик.

Алексиос ничего не сказал. Он продолжал наблюдать за женщиной, когда она отправляла других собирать раненых. Наконец он отвел взгляд и снова повернулся к Аларику.

– Я должен идти. Им понадобится защита в случае, если на пути в больницу поджидает какая‑нибудь опасность.

– Я тебе не нужен? – Аларик поднял руку, и мерцающий шар чистой энергии образовался у него на ладони. – Мне доставит огромное удовольствие преподать нападающим парочку уроков силой Посейдона, – сказал он, ярость и неудовлетворенность нескольких прошедших дней пронзили его нервные окончания.

Алексиос уставился на него, сузив глаза, затем откинул свои спутанные волосы с лица.

– Что мне нужно, так это душ. Если бы у мен в запасе было пять минут, я бы вызвал яростную грозу и очистил бы себя от их зловонной крови. Так или иначе, пошли они к черту, эти ублюдки‑мародеры. Мы не можем продолжать сражаться с ними на стольких фронтах без подкрепления. Лучше бы Конлану и Вэну скорее воплотить свои планы по обучению воинов.

Аларик согласился с ним, но просто кивнул. Не время и не место для обсуждения военной стратегии. Женщина, Грейс, снова подошла к ним, на этот раз, держа в руках выглядящий смертельным пистолет, направленный в пол. Даже Аларик, который редко пользовался человеческим оружием, узнал первосортное оружие, как только увидел его.

– Пора. Мишель истечет кровью, если мы не доставим ее в операционную, – сказала она.

– Если Вы мне позволите, я исцелю ее, – предложил Аларик.

Она выглядела пораженной.

– Я … я не знаю.

– Будет достаточно просто доставить ее в больницу, Аларик, – сказал Алексиос. – Тебе следует сохранять свои силы в случае, если Квинн …

Для Аларика эти слова были как удар в грудь, но он запер эти эмоции в комнатку в глубине своей души. Квинн была живчиком. Он исцелит эту женщину, а с Квинн все будет в порядке.

Он опустился на колени рядом с носилками и растопырил пальцы над раненой женщиной. Она была миниатюрной, не больше ребенка, с короткими темными кудрями. Ее размеры и темные волосы напомнили ему Квинн, и на мгновение он увидел ее лицо у Мишель. Потом поразительно синие глаза открылись, и, несмотря на ужасную рваную рану от укуса у нее на горле, Мишель посмотрела на него с искрой юмора в глазах.

– Я умру, да? Просто великолепно. Мое первое задание и я вышла из него покусанная, если можно так выразиться, – пошутил она, удивляя его свежим британским акцентом. – Здесь эти проклятые вампиры даже хуже, чем в Лондоне.