Освобождение Келли и Кайдена (ЛП)

– Дома, – медленно повторяет она, перекатывая слово на языке. – Звучит, как отличная возможность отметить победу, если, конечно, это уместно. Может, позвать Люка и Вайлет.

Оглядываюсь через плечо, они болтают неподалеку.

– Было бы здорово, если бы вы с Вайлет нашли общий язык.

Келли кивает.

– Замечательно, – она переплетает наши пальцы и утаскивает меня прочь от стадиона и голоса отца. Когда мы оказываемся у машины, они окончательно растворяются.

Я бы хотел, чтобы так было всегда.

Глава 17

№157 Познать свою семью, даже если это кажется невозможным.

Кайден

Нам с Келли удалось перевезти не так много вещей, прежде чем пришлось разъехаться на День благодарения, однако удалось выкроить пару минуток между работой и учебой. Одну ночь даже удалось провести в квартире вместе– свернулись под одеялом и смотрели фильмы на моем ноутбуке, а затем она подбросила меня в аэропорт, откуда я должен был лететь в Вирджинию на День благодарения.

Мне не нравится идея проводить праздник без нее, но умом я понимаю, что нам с Келли обоим необходимо повидать братьев. Полагаю, таков путь взросления и становления лучше – нужно учиться самостоятельно принимать решение делать такие вещи. Просто хотелось бы держать при этом Келли за руку, потому что мне кажется странным, когда ее нет рядом.

Жена Дилана, которая настояла на том, чтобы я называл ее Лиз, а не полным именем – Элизабет, сходит с ума, пытаясь прибраться к приезду ее родителей, и в то же время пытается готовить. С кухни доносится запах горелых тостов, а в воздухе появляется тяжелый дым, из-за которого время от времени срабатывает детектор.

– Может быть, ей помочь? – спрашиваю Дилана. Мы сидим за столом и играем в карты, и это взрывает мне мозг. От настолько нормального занятия я ощущаю дискомфорт, потому как к подобному не привык. Обычным кажется другое, по крайней мере, последняя встреча нашей семьи состояла из криков, побоев и переломов.

Дилан оценивающе смотрит в карты, а затем делает глоток пива.

– Можешь спросить, но она разозлится, – он кладет обе карты вверх рубашкой на стол и достает из колоды еще две.

Мы с Диланом очень похожи. У него каштановые волосы, высокий рост, он не худой и не полный. Вероятно, я буду точно таким же. Ну, кроме одной вещи. Не думаю, что смог бы просто сидеть за столом, пока Келли готовит ужин. Кажется, очень грубым заставлять ее. К тому же Келли не фанат готовки.

– Может, нужна помощь? – наконец спрашиваю Лиз, которая мечется между плитой и миской, где смешивает различные ингредиенты. Она голубоглазая блондинка, из одежды на ней джинсы и футболка, поверх которых повязан фартук. На кухне ей не очень-то уютно.

Она отмахивается от меня, вытирая полотенцем разлитое по столу молоко.

– Нет. Ты гость, так что сиди и отдыхай.

Дилан усмехается себе под нос и тасует карты.

– Не переживай. Примерно через полчаса она сдастся, и мы куда-нибудь сходим.

– Это у вас такая традиция?

Изучаю карты. Мне в них не очень везет, но играем не на деньги, а забавы ради. И я знаю почему. Когда мы были маленькие, отец заставлял нас играть на деньги. Если он выиграл, то все забирал, а если проигрывал, то начинал нас избивать, потому что, по его словам, мы были «ублюдочными обманщиками». Короче, мы всегда были в проигрыше.

Дилан кивает, кладет карты на стол, и я делаю то же самое. И брат начинает мне нравиться еще больше, когда вместо того, чтобы хвастать победой, он просто говорит:

– Да. Если бы она позволила мне помочь, я был бы только рад. Ведь я отлично готовлю.

Вытирая стол, Лиз игриво ударяет полотенцем Дилана.

– Это ложь. Ты готовишь так же плохо, поэтому у нас на быстром наборе пять различных мест, где можно заказать еду.

– По одному на каждый будний день? – шучу я, тасуя колоду.

Лиз кивает с самым что ни на есть серьезным видом, и это почти заставляет меня улыбнуться, потому что у них здесь все по-своему, совсем не так, как у родителей. Они не опротивели друг другу. Улыбаются. Смеются.

Это мило, дарит мне своего рода облегчение, эдакий крошечный лучик надежды на то, что я не стану похож на отца, что у меня будет эта нормальность, это счастье, что у меня будет будущее, такое, какого я хочу, и с тем, с кем хочу.

– Хочешь посмотреть игру? – спрашивает Дилан, кивая в сторону гостиной, забирая пиво и уже отодвигая стул.

– Конечно,– я поднимаюсь из кресла, и мы направляемся в гостиную, где усаживается на кожаный диван перед плоским экраном. На стене висит множество совместных фотографий Дилана и Лиз: со свадьбы, на пляже, на вершине горы. И мне становится грустно, поскольку я не помню фотографии, на которой выглядел бы счастливым. У нас с Келли на стене нет совместных фотографий.

– Так ты собираешься всерьез этим заняться? – спрашивает Дилан после пары подач в полном молчании.

– Чем именно? – спрашиваю, запрокидывая голову и делая глоток содовой.

Он снимает с бутылки намокшую этикетку.