Освобождение животных

простираться так далеко, чтобы оправдывать причинение боли животным соблюдением

религиозных традиций.

4. Становимся вегетарианцами или как уменьшить одновременно страдания

животных и голодание человечества

Теперь, когда мы уже поняли природу спесиецизма и увидели, чем грозят его

последствия животным, настало время, чтобы задаться вопросом, что же нам теперь

делать? Конечно, имеется множество вещей, которые мы можем и должны делать в

связи с этим и простым, и сложным явлением, к осознаванию которого шли мы

несколько тысячелетий. Мы должны, например, писать нашим политическим

представителям о дискуссии, развернувшейся в этой книге, мы должны

проинформировать об этом наших друзей, мы должны привить детям сознание

обязанности заботиться обо всех живых существах, и мы должны публично

протестовать и оказывать животным помощь везде, где только создается возможность

для этого.

Пока мы будем заниматься этими перечисленными вещами, всегда будет оставаться

одна вещь исключительной, высшей важности, поддержка и развитие которой

определяет значение и содержание всей нашей деятельности в интересах животных.

Эта одна вещь есть ни что иное, как то, что мы должны прекратить есть мясо. Многие

люди, возражающие против жестокости к животным, разделяют мысль о том, чтобы

перейти к вегетарианской диете. Другие с трудом представляют себе исключение из

диеты мясных блюд. Наличие такой ситуации привело к тому, что Оливер Гольдшмидт,

выдающийся эссеист XIX столетия писал о своеобразной трагедии людей,

потерявшихся в своем выборе: «Они жалеют и они поедают объекты своей жалости».

Если уж строго следовать логике, то возможно, что и нет противоречия в обоих наших

интересах к животным, — это сочувствие и сострадание к мучительной судьбе и

моменты гастрономические. Допустим, что некто возражает против причинения

страданий животным, но не протестует против безболезненного их убийства,

следовательно, он может питаться теми животными, что были лишены страданий,

привольно жили на свободе, и забиты были безболезненным способом. Однако, и

практически, и физиологически это невозможно — быть в благородном порыве

непричинения страданий живому объекту создания и в то же время продолжать

готовить из него обеды. Если уж мы морально готовы отнять жизнь у другого существа

просто, чтобы удовлетворить вкусовые ощущения необычном сортом пищи, тогда это

существо не более, чем объект, предназначенный для нашего использования. Возможно

со временем мы придем к тому, чтобы рассматривать свиней, коров и цыплят, как вещи

для наших нужд, независимо от того, каким сильным наше сострадание может быть,

если мы находим целесообразным получать некую поддержку от тел этих животных.

Тогда возможно ценой, которую мы будем в состоянии заплатить, будет необходимость

хоть немного изменить их жизненные условия и тогда маловероятно, что мы будем

относиться к этим изменениям слишком критически. Кстати и современные

животноводческие фермы — это тоже не что иное, как осуществление в

технологическом плане того, что животные предназначены для нашего использования.

Оказывается, что привычки нашего питания слишком дороги для нас и их не так легко

изменить. А пока что многие из нас испытывают сильный интерес в том, чтобы убедить

себя, что наше изменение отношения к другим животным (учитывая, что и мы

животные) не потребует от нас прекратить использование их в пищу. Из привычки к

мясному питанию еще не следует, что никто не будет задумываться над вопросом о

создании таких условий для животных, где страдания при их выращивании были бы

исключены. Пока что в практическом понимании этого вопроса представляется

невероятным культивирование животных в больших масштабах без причинения им

страданий. Даже если не пользоваться столь ужасающими методами интенсивного

животноводства, то все равно и традиционное фермерское патриархальное разведение

животных включает в себя такие тяжелые моменты как кастрация, отделение матери от

приплода, ломка стада у стадных видов, клеймение раскаленным металлом,

транспортировка на бойню и, наконец, сам забой. Поэтому трудно представить

возможность разведения животных для производства продуктов питания даже на

каком-либо из перечисленных нами этапов этой отрасли. Возможно это можно сделать

в маломасштабном разведении животных, но тогда мы никогда не сможем накормить

мясом современное гигантское городское население, занимаясь неким камерным

животноводством. И если это может быть сделано вообще, то мясо животных, и так

весьма недешевый продукт, может стать еще дороже, чем сегодня. В целом это

показывает, что получение пищевого протеина путем преобразования и накопления его