Освобожденная возлюбленная (ЛП)

Она выглядела ещё хуже, чем раньше, лежала без движения, глаза были не просто прикрыты, а крепко зажмурены, будто от боли. Тысяча чертей, его шеллан была права. Слабым звеном был он. А не гребаный хирург.

— Пэйн.

Её веки медленно поднялись, будто они весили не меньше двутавровых балок.

— Брат мой.

— Ты отправишься в человеческую больницу. Хорошо? — Когда она кивнула, Ви не понравилось, что её кожа была цвета белых простыней. — Он будет оперировать тебя там.

Кивнув, она приоткрыла рот, и воздух вылетел с заминкой, будто у Пэйн были проблемы с дыханием.

— Так будет лучше.

Боже… и что сейчас? Он говорит, что любит её? Похоже на то, просто своим собственным, извращённым способом.

— Слушай… будь осторожна, — пробормотал он.

Бестолочь. Придурок хренов. Но это — всё, что он мог вымолвить.

— Ты… тоже, — простонала она.

По своему собственному желанию его здоровая рука медленно скользнула к её ладони. Когда он слегка усилил хватку, Пэйн не пошевелилась и не ответила, и у Ви возникла внезапная паническая мысль о том, что он упустил свой шанс, и Пэйн уже ушла.

— Пэйн.

Её веки затрепетали.

— Да?

Открылась дверь, и показалась голова Джейн.

— Нам пора.

— Да. Хорошо. — Ви напоследок сжал руку сестры; потом в спешке покинул комнату.

Когда он вышел в коридор, появился Рейдж, а за ним — Зи и Фьюри. Хорошо. Фьюри был особо искусен в гипнозе людей… и делал уже это однажды в Святом Франциске.

Ви подошёл к Рофу.

— Ты покормишь ей, ведь так? Когда она выйдет из операционной, ей понадобится кровь, а твоя — самая сильная из имеющихся ресурсов.

Ви озвучил требование, и было бы неплохо хоть немного подумать о Бэт, о королеве, которая может не захотеть делиться своим хеллреном. Однако, Ви, эгоистичному ублюдку, было плевать.

Но потом Роф кивнул.

— Именно моя шеллан предложила это.

Ви с силой зажмурил глаза. Чёрт, она была достойной женщиной. Воистину.

Прежде чем уйти, он в последний раз взглянул на свою шеллан. Джейн стояла твёрдо, словно дом на плотном грунте, её лицо и глаза излучали силу и уверенность.

— Мне нечего сказать, — хрипло сказал он.

— Я знаю, что ты хочешь передать.

Ви стоял в трёх футах от неё, словно прибитый к полу, желая быть иным мужчиной. Желая… чтобы всё было иначе.

— Иди, — прошептала она. — Я всё поняла.

Ви напоследок взглянул на Бутча, и когда коп кивнул в ответ, окончательное решение было принято. Ви кивнул своему парню и вышел, из тренировочного центра, через подземный туннель — прямиком в Яму.

Где он быстро осознал, что физическое расстояние не играло никакой роли. Он всё ещё находился посреди драмы… и не особо верил, что не сорвётся туда, чтобы «помочь».

Прочь. Ему нужно уйти подальше от всех них.

Вырвавшись сквозь массивные парадные двери, он вышел во внутренний двор… и застыл, никуда не направляясь, прямо как машины, припаркованные в ряд друг за другом у фонтана.

Пока он стоял, застывший, словно каток, его внимание привлёк странный, отрывистый шум. Сперва Ви не смог определить источник, но потом он опустил глаза вниз. Его сияющая рука тряслась, задевая верхнюю часть бедра.

Сияние за освинцованной кожей было столь ярким, что могло обеспечить ему косоглазие.

Чёрт возьми. Он балансировал на самом краю, в шаге от нервного срыва, практически завис в воздухе.

Выругавшись, он дематериализовался в место, которое служило ему прибежищем в подобном его состоянии. Он не хотел там оказаться, не хотел лететь сквозь ночь… но, как и в случае с Пэйн, его судьба была в чужих руках.

Глава 8

Старый Свет. Наши дни

Ему снился старый сон. Столетней давности. И всё же картины прошлого были свежими и ясными, как и ночь, целую вечность назад изменившая весь его мир.

В глубоком сне Кор увидел пред собой призрак злобной женщины, туман клубился вокруг её белых одежд, поднимая их на холодном ветру. Кор мгновенно понял, почему она явилась из глухого леса… но сама жертва пока не ведала о появлении призрака и её цели.

Его отец слишком увлечённо преследовал на своём скакуне человеческую женщину.

Но потом Бладлеттер заметил приведение.

Затем последовательность событий был столь же чётко предопределена, как и линия роста его бровей: прокричав, Кор пришпорил своего коня; в это время его отец выпустил человеческую женщину, и нацелился на приведение. Кор никогда не успевал во время. Всегда, он с ужасом наблюдал, как женщина в прыжке скинула отца из седла.

А потом пламя… пламя, которое женщина наслала на Бладлеттера, было ярким, бриллиантово-белым, мгновенно вспыхнув, оно поглотило отца Кора за считанные секунды, вонь горелой плоти…

Кор резко подскочил, хватаясь боевой рукой за грудь, его лёгкие бесполезно расширялись, не вбирая ни капли воздуха.

Упёршись руками в лежанку, укрытую простынями, он помог себе приподняться, чертовски радуясь тому, что был один в покоях. Никто не должен видеть его в таком состоянии.