Освобождённая возлюбленная

Он тут же с криком проснулся, тело резко поднялось, веки распахнулись. Она сразу заметила заживавшие шрамы на его лице… а также на прессе и животе. Но выражение его лица, — вот что поразило её больше всего. Он был в ужасе.

Вдруг начались яростные метания, и Ви сбросил со своего тела простыни. Он посмотрел на себя, пот выступил на его груди и плечах, кожа вдруг заблестела даже в сумраке, когда он схватил свой член… будто защищая то, что осталось.

Повесив голову, Вишес начал глубоко дышать. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох…

Схема сменилась на всхлипы.

Свернувшись, и защищая руками работу мясника, совершённую давным-давно, он задыхался от душивших его эмоций, потеряв сдержанность, лишившись контроля. Разум больше не правил его реальностью, а подчинялся ей.

Он даже не осознавал, что она стоит рядом с ним.

И ей следует уйти, подумала Джейн. Он бы не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии — даже до того, как всё между ними распалось. Мужчина, которого она знала и любила, женой которого стала, не хотел бы иметь свидетелей этому…

Сложно сказать, что привлекло его внимание… и позже она задумается, как Ви выбрал момент, когда она собиралась дематериализоваться, чтобы посмотреть на неё.

Она мгновенно впала в ступор. Если он взбесился из-за того, что случилось с Пэйн, то теперь возненавидит её… с подобным вторжением в уединённость уже ничего нельзя поделать.

— Бутч позвонил мне, — выпалила она. — Он думал, тебе…

— Он навредил мне… Мой отец навредил мне.

Слова были слабыми и тихими, едва слышимыми. Но когда они дошли до Джейн, её сердце просто остановилось.

— За что? — спросил Вишес. — За что он так со мной? А моя мать? Я не напрашивался в дети к этой парочки… и не выбрал бы этого, спроси они меня… За что?

Его щёки были залиты слезами, скатывавшимися из бриллиантовых глаз, непрестанный поток, которого он не замечал и о котором не волновался. И у Джейн было ощущение, что течь прекратится не сразу — повреждена внутренняя артерия, и это кровь его сердца, вытекающая из него, покрывающая его.

— Мне жаль, — прохрипела она. — Я не знаю всех «почему»… но знаю, что ты не заслужил этого. И… это не твоя вина.

Ви отпустил себя и посмотрел вниз. Прошло много времени, прежде чем он заговорил, и слова его были медленными, просчитанными… и безостановочными, как и его слёзы:

— Я бы хотел быть целым. Хотел бы дать тебе малышей, если бы ты пожелала их и могла зачать. Хотел бы сказать, что я разрывался, когда ты думала, будто я был с кем-то другим. Хотел бы провести прошлый год, просыпаясь каждую ночь и говоря тебе, что люблю тебя. Хотел бы сочетаться с тобой должным образом в тот вечер, когда ты восстала из мёртвых. Хотел бы… — Теперь его дрожащий взгляд скользнул к ней. — Быть наполовину таким же сильным, как ты, и быть достойным тебя. И… вот.

Верно. Хорошо. Теперь они оба ревели.

— Прости меня за Пэйн, — хрипло произнесла она. — Я хотела поговорить с тобой, но её нельзя было переубедить. Я пыталась разрешить ситуацию, правда пыталась, но, в конечном счёте, я просто… я не… я не хотела, чтобы ты был тем, кто сделает это. Я бы предпочла вечность жить с ужасной правдой на моей совести, чем позволила бы тебе убить свою сестру. Или позволила ей навредить себе ещё больше.

— Я понимаю… понимаю это теперь.

— И если честно… то, что она выздоровела? Меня бросает в холодный пот из-за того, что мы чуть не натворили.

— Всё хорошо. Она в порядке.

Джейн вытерла глаза:

— И я думаю, когда дело касается… — Она взглянула на стену, на которую падал маслянистый свет свечей, совсем не смягчавший острые шипы и даже более острые приспособления, висевшие там. — Когда дело касается… вещей… о тебе и сексе, я всегда волнуюсь, что могу быть недостаточной для тебя.

— Чёрт… нет… ты всё для меня.

Джейн прикрыла рот рукой, чтобы совсем не разрыдаться. Потому что именно это ей было необходимо услышать.

— У меня даже нет твоего имени на спине, — сказал Ви. — Я думал, это глупая и пустая трата времени… но, как без этого ты можешь чувствовать, что мы связаны… особенно, если каждый мужчина в особняке отмечен так для своей шеллан?

Боже, она не думала об этом.

Ви покачал головой:

— Ты давала мне пространство… общаться с Бутчем, сражаться с моими братьями и делать свои дела в Интернете. Что я дал тебе?

— Мою клинику, например. Я бы не смогла построить её без тебя.

— Едва ли похоже на букет роз.

— Не недооценивай свои плотнические навыки.

Сейчас он чуть улыбнулся. А затем снова стал серьёзен:

— Могу я сказать тебе что-то, о чём думаю всякий раз, как просыпаюсь рядом с тобой?

— Пожалуйста.

Вишес, тот, у кого всегда на всё был ответ, казалось, проглотил язык. Но потом он сказал:

— Ради тебя я встаю с постели каждую ночь. Ради тебя я каждый восход не могу дождаться, когда вернусь домой. Не ради войны. Не ради Братьев. Даже не ради Бутча. А ради… тебя.

О, такие простые слова… но в них столько смысла. Боже правый, столько смысла.

— Ты позволишь мне обнять тебя? — резко спросила она.

Её мужчина вытянул свою крепкие руки:

— Может, я подержу тебя вместо этого?

Наклонившись вперёд и нырнув в его объятия, Джейн возразила: