Осыпь меня золотом

Лицо Елены пошло пунцовыми пятнами.

– Ты что хотела? – повысила она голос.

– Что ты притворяешься! – со злостью проговорила Кристина. – Ты опять там с ним, да? С этим… С этим чурбаном неотесанным!

– Кристина! – не выдержала мать. – Ты совсем за языком не следишь!

– А ты не следишь кое за чем другим! – выкрикнула дочь. – Только за своей похотью!

И она, резко развернувшись, порывисто метнулась в свою комнату.

Елена захлопнула дверь и вернулась в кровать. Настроение было напрочь испорчено.

– Чего она там? – лениво полюбопытствовал Бабурин, почесывая волосатую грудь, которую пересекал широкий, неровный шрам от руки хирурга, извлекшего в свое время из него две пули в домашних условиях.

– Ай! – раздраженно махнула рукой Елена. – Все то же самое!

– Борзеет, – коротко прокомментировал Бабурин.

– Что я могу сделать? – воскликнула Елена. – Ее воспитанием занимаюсь я одна, как тебе известно! Вот взял бы и сам подключился!

– А что я могу-то? – искренне удивился Алексей. – Вы же бабы, вы и разбирайтесь!

– А я что могу? – Елена, находившаяся между двух огней, начала заводиться. – Она совершенно меня не слушает! Выбивается из-под контроля!

– Сама виновата, – резюмировал Бабурин. – Позволила себе на шею сесть.

Елена отвернулась в сторону и закусила губу. Она обиделась и на поведение дочери, и на поведение любовника. Она разрывается между ними, а они совершенно не хотят ее понимать! Каждый только претензии предъявляет! Она пыталась сглотнуть навернувшиеся слезы, но это не получалось, и они заструились по лицу. Елена, уже не пытаясь их унять, просто вытерла лицо уголком простыни.

– Ну вот, завела! – недовольно произнес Бабурин, склоняясь тем не менее к Елене и опуская ей на плечо свою лопатообразную ладонь. – Хватит реветь-то, ничего этим не добьешься!

– А чем добьешься? – плаксиво спросила Елена. – Я уже не знаю, с какой стороны к ней подступиться!

– Я с ней поговорю, – пообещал Алексей, поднимаясь с постели.

– Поговорить один раз ничего не даст! Ей постоянно нужно мужское внимание, пойми!

Бабурин бросил взгляд на часы.

– Так, мне пора! – решительно сказал он, принимаясь одеваться.

Елена грустно следила за его манипуляциями.

– Вот, ты опять собираешься и уходишь! – попеняла она ему. – А я остаюсь с ней один на один! Это не семья и не воспитание! Девочке нужен отец!

Бабурин нахмурился и ничего не ответил. Он методично застегнул все пуговицы и двинулся к двери.

– Все, я пошел, – мрачно проговорил он. – Не провожай.

И он вышел из спальни, плотно прикрыв за собой дверь. Елена уткнула голову в подушку и разревелась. Кристина, казалось, только и ждала момента, когда Бабурин покинет их квартиру. Не успела за ним захлопнуться входная дверь, как девчонка уже стояла на пороге материной спальни – благо теперь она оказалась не запертой.

– Если тебе наплевать на покойного отца, то хотя бы меня не позорь! – патетически начала она с порога. – Ведь мне же перед друзьями стыдно, когда он здесь! Нашла себе любовника, нечего сказать! Двух слов связать не может. Из какого он вообще медвежьего угла вылез?

– Кристина! – Не сдержавшись, мать вскочила с постели. – Ты вообще не имеешь права так говорить!

– Вот говорить я имею право все, что захочу! – перешла на крик Кристина. – И вообще! Ты мне рот не затыкай!

– В конце концов, это мое личное дело, – отчеканила Елена.

– А я? Я? – истерически выкрикнула дочь. – Я – не твое личное дело? Конечно, тебе всегда было на меня наплевать! И на отца тоже!

– Прекрати попрекать меня отцом! Что ты вообще можешь в этом понимать? Он умер, когда ты еще сопливая была!

– Ну и что! Я все равно его помню, не то что ты!

Ноздри Кристины гневно раздувались при каждом слове. Она даже тряслась от злости, причины которой Елене было никак не понять. С чего она так бесится-то? В конце концов, у многих женщин-матерей есть близкие друзья, да у ее подруг почти у всех отчимы! Кто с родным отцом-то живет?

С родным отцом… Елена невольно невесело усмехнулась про себя. Хорошая получилась ирония судьбы…

– Одним словом, я требую, чтобы его больше не было в нашем доме! – задрав голову, заявила Кристина.

– Ну, знаешь, пока что мне решать, кто будет в нашем доме, а кто нет! – не выдержала Елена. – И ты мне свои ультиматумы тут не ставь!

– Ух ты, какие мы слова знаем! – язвительно скривилась Кристина. – Это тебя твой Бабурин научил? Интересно, откуда они ему известны? Никогда бы не подумала, что он закончил лингвистический факультет!

– Ты давай не умничай, вспомни сама, как учишься! С такими знаниями тебя не то что в университет – в училище не возьмут!

– Ага, а его, наверное, в пятый класс школы для олигофренов не взяли! – фыркнула Кристина.

– Да как ты смеешь! – В Елене закипела ярость.

Долгое время находившаяся между двух огней – дочерью и любовником – и пытавшаяся по возможности сглаживать конфликт между ними, она теперь почувствовала, что теряет силы и контроль над собой.