Читаем От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений полностью

Слова конопа́тина или конопу́шка в значении «веснушка» обязаны своим происхождением сходству веснушек с семенами конопли. Но есть в русском языке еще и слово конопатка – так называли шрамы на лице, остающиеся после оспы. Вот это слово действительно родственно слову конопатить, поскольку вызывало ассоциации с дырами в лодках или избах, которые нужно заделать.

Короче говоря, слова конопатый (с оспинками) и конопатый (с веснушками) – омонимы. То есть звучащие и пишущиеся одинаково, но различные по своему смыслу и происхождению, хотя оба имеют отношение к одному предмету – человеческому лицу, из-за чего их часто путают друг с другом. Поэтому следует пользоваться этими словами аккуратно, чтобы ненароком не обидеть кого-нибудь.

<p>Конфеты и конфетти</p>

Почему так похожи слова конфеты и конфетти? Может быть, у них есть что-то общее?

Сейчас конфеты и конфетти – слова-паронимы, то есть звучащие похоже, но обозначающие разные вещи. Однако оба они происходят от итальянского confetti – «конфеты».

Во времена римских, а затем и венецианских карнавалов было принято кидать друг в друга маленькими разноцветными конфетами. Позже, когда в маскарадах стали принимать участие и простолюдины, конфеты заменили цветной бумагой. И теперь на праздниках нас засыпают бумажными хлопьями – вместо конфет. Увы!

<p>Котиться</p>

Почему кошка котится – понятно: у нее рождаются котята. Но почему котятся и овцы, и козы?

Котятся не только перечисленные животные, но также и куницы, хорьки, кролики и многие другие. Причем однокоренные слова – око́т, вы́кот и подобные в том же значении – есть и в других славянских языках. Дело в том, что слово skot в праславянском языке значило только приплод животных. В украинском языке до сих пор сохранилось слово кiтна́ – «беременна». Так что связь слова котиться только с кошками явно вторична и никого смущать не должна. Если бы не было этого слова, как бы мы сказали о козе? Она козится, что ли? А хорек – хорится?

<p>Красная нить</p>

Часто приходится слышать, что в литературных произведениях какая-нибудь мысль проходит красной нитью. Что это за нить такая?

Во времена парусного флота все корабельные снасти в Англии – не только канаты, но и тоненькие бечевки – сучились так, чтобы по всей их длине проходила красная нить. По обрывку такой веревки можно было определить принадлежность судна английской короне, что было далеко не лишним в случаях, если корабль терпел крушение или был захвачен пиратами. А в повседневный обиход этот образ ввел, вероятнее всего, Гёте. Именно он впервые упомянул об этом в романе «Родственные натуры».

<p>Красная строка</p>

Когда-то во время диктантов учительница русского языка вместо того, чтобы сказать нужно писать с нового абзаца, говорила пишите с красной строки. Что это за строка такая – красная?

Те, кто когда-нибудь видел страницы древних рукописных книг, наверняка обратили внимание на то, что каждый новый абзац в них начинается с большой вычурной заглавной буквы – буквицы, которая раскрашивалась киноварью – яркой красной краской. Отсюда и пошло выражение с красной строки. Впрочем, позже буквицы выводили зелеными или синими красками, а иногда даже золотили. Но какого бы цвета ни была буквица, она все равно делала первую строку абзаца красивой – то есть красной.

<p>Крыжовник</p>

С детства мне казалось странным и каким-то нерусским название ягоды крыжовник. Как объяснить происхождение этого слова?

Ягода крыжовника (крыжовника отклоненного) появилась в России достаточно поздно – в XVII–XVIII веках. Оттого и название ее несет столь явный отпечаток заимствования из польского языка. Кжыж (krzyź) по-польски значит «крест». Впрочем, поляки тоже не сами придумали название ягоде, а заимствовали его. В некоторых верхненемецких диалектах есть слово Krissdohre – буквально «Христов терн». Уж больно напоминали немцам колючие ветки кустарника венец Иисуса, распятого на кресте. А терновый он был, как считаем мы, или крыжовенный, как виделось немцам, теперь уже не разобраться.

<p>Курва</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Почему мы так говорим?

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература