От альфы до омеги (СИ)

И тут, у одного из стеллажей, на которых громоздилась сложная, угловатая аппаратура, она приметила какое-то движение. Сначала ей почудилось, что это очередной кусок синтетической плоти шевельнулся в густом синем растворе, но тут зашумели уже знакомые помехи. Это был не просто слабый сигнал тревоги, который она услышала в заброшенном доме у порта; это было нечто куда более явственное, яркое, почти оглушительное, как если бы ей крикнули в самое ухо. Тень колыхнулась явственно, выделяясь в полумраке за шкафами, скользнула под лампы и обрела четкость.

Замолчал и Тит. От смотрел на аномалию круглыми, совершенно глупыми глазами, и не двигался.

В первую минуту Ирис подумала, что это аномалия из четырнадцатого года, и пришла она за ней. Но исходивший от аномалии сигнал отличался от того, что она почувствовала в Пыльных Городах. Эти помехи различались так же, как отличаются запахи и голоса людей: видно, ультразвук, который аномалии испускали, служил чем-то вроде опознавательного знака. По крайней мере, для омег. Слышат ли они сигналы других аномалий? Да и что они вообще такое?

Ирис шагнула вперед. Система имитации кипела, но Ирис не обращала внимания. Сейчас не до страха, удивления и тому подобных человеческих реакций. В конце концов, она уже видела такое создание, так что бояться ей нечего.

Чем ближе она подходила, тем слабее звучали помехи. Аномалия повернула к ней голову, и сигнал почти совсем затих, как будто Ирис подключилась к его сети.

Существо потеряло прозрачность, и силуэт обрел четкую форму. Стопы аномалии не касались пола, она парила в воздухе в каких-то миллиметрах от земли. Глаза у нее переливались, словно все еще выбирая самый удачный цвет, а зрачки редко пульсировали. По коже змеились трещинки-татуировки.

Ирис остановилась. Тит за ее спиной шумно вздохнул. Аномалия излучала уже знакомое любопытство.

— Не бойся, — прошептала она Титу. — Оно не причинит вреда.

— Откуда тебе знать? — почти выкрикнул он, и Ирис дрогнула.

— Я знаю. Я их уже видела.

Тит опять громко втянул воздух, и Ирис бросила в его сторону мимолетный взгляд. Своим страхом Тит может все испортить. Этого допустить нельзя.

Она протянула руку. Она все-таки выяснит, что имел в виду Сальватор. Все-таки узнает, что за связь такая у омег и аномалий.

Та опустила голову и очень медленно подняла собственную ладонь, рассмотрела ее со всех сторон, словно никак не могла понять, что с ней делать, а потом решительно протянула ее Ирис.

— Все хорошо, Тит, — прошептала Ирис, не оборачиваясь к нему. — Ты же мне веришь?

Его волнение чуть улеглось, но он боялся, и притом панически. Он едва сдерживался, чтобы не рвануться вперед, не ударить странную тень первым попавшимся предметом — да хоть ногой отключенного андроида...

А верила ли она сама себе? Что случится, когда она наконец-то коснется руки этого существа? Она держала в руках стекляшку, но временной разлом — бестолковый кусок энергии. А эта аномалия...

Она дотронулась до призрачной руки.

По алым дюнам гуляли пыльные вихри. Палатки из плотной, украшенной узорами материи были разбросаны по долине цветными островками. В центре низины чернел оазис: высокие причудливые пальмы, длинные шестипалые ветви, мясистые ростки с прихотливыми, многолепестковыми цветами — и все это сухое, потерявшее цвет и последние соки. В глубине завядших зарослей виднелось округлое блюдце водоема, но вода давным-давно схлынула и стояла мутной лужей на самом дне, словно раздумывая, что легче: окончательно уйти под землю или испариться под лучами беспощадного солнца.

Вокруг палаток сидели женщины. Их волосы переплетали косы из цветных нитей и бусин, на руках темнели узоры. Бегали плохо одетые ребятишки — чумазые, черноглазые, улыбчивые. Переваливая через гребень дюны, старик вел под уздцы то ли мула, то ли низкорослую лошадку.