От Арденн до Берлина

В верховной ставке Тэддер поблагодарил меня за обеспечение связи между Эйзенхауэром и Черчиллем, но в ответ на его вопросы я не мог найти определенного объяснения неудачи «Ультры», не предупредившей нас о наступлении Рундштедта. Я заявил, что, по-видимому, нам не удалось перехватить или расшифровать высококачественные шифрорадиограммы «Ультры» в критические недели перед наступлением. Я сказал Тэддеру, что из того, что низкокачественные шифрорадиограммы «Ультры» вновь появились, как только началось наступление, можно заключить, что Рундштедт намеренно ввел чрезвычайную секретность перед операцией и что низкокачественный обмен по «Ультре» подтверждает наше предположение, что немцы все еще верили, что мы пребываем в неведении. Я также указал, что нами был получен первоначальный приказ о создании Гитлером новой панцирной армии и приказ Рундштедту о будущем наступлении, которое, признаться, показалось нам в то время лишь еще одной мечтой Гитлера.

Масштабы германских мер безопасности открылись нам позднее, когда мы получили информацию от военнопленных о том, что все передвижения войск и танков проходили ночью без включенных огней и что вся связь шла через мотоциклистов. Думаю, что Тэддер согласился со мной, что в предшествующий год «Ультра» оказала нам такую большую помощь, что некоторые разведывательные штабы стали почти всецело полагаться на нее.

С моей точки зрения, самое вероятное объяснение внезапности наступления Рундштедта кроется в отсутствии радиообмена по «Ультре» перед битвой.

Я нисколько не сомневаюсь в том, что разведывательные штабы и командующие в верховной ставке союзных экспедиционных сил, в штабах групп армий и армии, получавшие в предшествующие два с половиной года, — а у британцев четыре с половиной года, — планы противника «на тарелочке», настолько привыкли полагаться на «Ультру», что когда она не дала каких-либо определенных сведений о готовившемся контрнаступлении, все остальные данные были отброшены как несостоятельные».

Бывший командир 82-й авиадесантной дивизии генерал Джеймс М. Гэйвин почти через тридцать пять лет после Арденнского сражения, узнав об операции «Ультра», писал в книге воспоминаний, изданной в 1978 году: «Летом и осенью 44-го война велась во многих измерениях. Электронная война достигла летом своего зенита. Это была война перехвата связи и дезинформации, разведчиков и контрразведчиков в грандиозном масштабе. Благодаря информации, получаемой этими необычными методами, союзные армии одержали решительную победу в Западной Европе…

Германские вооруженные силы, включая Гитлера, были надежно опутаны щупальцами новой формы ведения войны. Это была война Британской секретной службы и ее союзников с абвером (вернее, поглотившим его СД. — О. Г), высшей германской разведывательной службой».

Другие американские и британские ветераны войны, а также военные историки почти единодушны во мнении, что рассекреченная операция «Ультра» во многом перепишет историю второй мировой, определит роль в ней операции «Ультра» и радио вообще.

Еще во время войны радиовойну называли третьим фронтом. Она и впрямь, как и разведка, одно из важных измерений войны. Как и о разведке, с каждым годом узнаем мы все больше о радиовойне.

Наконец-то генерал-фельдмаршал Модель получил в Мейероде разрешение Гитлера на отвод своих войск из района северо-восточнее Бастони. Наступая с 3 января с севера, противник грозил отрезать эти войска. Модель рассчитывал отвести группу армий на исходные позиции к 16 января.

Надо сесть написать приказ. Но что сказать солдатам? Давно ли, отступая из Франции, он возвещал: «Солдаты! Мы проиграли битву, но уверяю вас: мы выиграем войну!..»

Теперь и Модель не верил в конечный успех. Но если так — значит, правы были граф фон Штауффенберг и его сообщники?! Если допустить эту страшную, крамольную гипотезу, то почему тогда не нашлось в вермахте более надежного человека, чем этот контуженый, полуслепой, однорукий, трехпалый граф?!

И все они — Рундштедт, Гудериан и он, Модель, так или иначе помогают Гиммлеру и этому Ланге из СД терроризировать офицерский корпус вермахта!..

Модель гнал от себя эти мысли, не приходившие в голову тогда лишь самым безмозглым чурбанам-солдафонам, заставлял себя думать только о военных задачах.

А отступать дальше некуда. Не верил Модель, что он сможет закрепиться со своими армиями на Рейне, на практически демонтированной линии Зигфрида…

Примечательно, что даже в благополучные доарденнские времена генерал Паттон жаловался на большое число в своей армии самострелов и симуляций «боевой усталости». Легкие победы, с его точки зрения, портили солдат. Напрасно внушал им этот старый солдат, ветеран первой мировой войны, что «пинта пота сбережет галлон крови». Число больных выросло до цифры, равной количеству всех потерь армии!