От Арденн до Берлина

Полковник Рюбен Таккер, командир 504-го полка 82-й воздушно-десантной дивизии доносил генералу Гэйвину, что на протяжении всего дня он оборонялся против краутов, бросив в бой у Шено множество 20-миллиметровых зенитных пулеметов на машинах. Только 1-й батальон потерял 225 человек убитыми, но взял местечко, захватив 14 машин с зенитными пулеметами и батарею 105-миллиметровых гаубиц. В одной из штурмовых рот осталось 18 солдат и ни одного офицера.

Генерал-майор Гэйвин, всегда гордившийся, что был он не штабным, а фронтовым генералом, да еще командиром воздушно-десантных войск, в этот день принужден был отметить, что американская базука значительно уступала немецкому «панцерфаусту» — у нас это оружие называли «фаустпатронами». Согласно Гэйвину, немцы захватили много американских базук в Сицилии и не замедлили выпустить свой более эффективный вариант этого противотанкового оружия, увеличив калибр боевой головки с 2,36 дюйма до примерно трех дюймов, а затем и до шести дюймов. Этот фаустпатрон пробивал любую лобовую броню танка. Гэйвин с горечью писал потом, что Пентагон так и не улучшил первые образцы базук до самого конца войны.

21 ДЕКАБРЯ 1944 ГОДА

Командир второго батальона 505-го парашютного полка полковник Бен Вандервурт доносил генералу Гэйвину, что ночью его позиции на берегу реки Сальм близ Труа Понт подверглись ночной атаке подразделения 1-й дивизии ЛАГ. Атака началась в 3.00. Эсэсовцы шли в атаку с криком и гиканьем. Батальон отбил атаку, взял пленных эсэсовцев, совсем еще сосунков — молоко на губах не обсохло. Они заявили на допросе, что прежде им всегда удавалось криком посеять панику среди ами и обратить их в бегство, ами страшатся ночного боя, а ветераны их дивизии научились не терять присутствия духа и ориентировки в ночном и лесном бою у русских на Восточном фронте.

В следующем донесении Вандервурт сообщил, что ему пришлось оставить свои позиции под натиском превосходящих сил противника. Батальон окопался на противоположном берегу реки Сальма. Ходжес приказал через Риджуэя Гэйвину приложить все усилия к тому, чтобы не дать 1-й дивизии СС соединиться с боевой группой Пайпера. Гэйвин передал приказ Вандервурту.

Под вечер Гэйвин посетил генерала Джонса, командира разбитой 106-й пехотной дивизии, в местечке Ренсево. На генерала было жалко смотреть. По его вине в плен сдались восемь тысяч офицеров и солдат 106-й пехотной дивизии армии США. Это была самая большая сдача в плен американцев на Европейском театре военных действий. (9 апреля 1942 года на острове Батаан в Тихом океане японцы взяли в плен 75 тысяч американцев — цифра, не превзойденная в военной истории Соединенных Штатов.)

Во дворе школы, в которой разместился Джонс со своим штабом, дымили два огромных трейлера с новенькими походными кухнями, оборудованными по последнему слову техники для изготовления пончиков. Гэйвин позавидовал Джонсу. От вкусного запаха свежих пончиков у него потекли слюнки.

Посетил Гэйвин и командира 7-й танковой дивизии в Вельсальме Боба Хасброука. Боб жаловался, что крауты обтекают его дивизию — так недолго в окружение попасть.

А командование и подкрепления не присылало, и отступления не разрешало. Самыми последними словами ругал он Ходжеса и всех его штабистов.

Из письма генерала Эйзенхауэра в Объединенный Комитет Начальников Штабов от 21 декабря 1944 года

«Если… русские намереваются предпринять решительное наступление в этом или следующем месяце, знание этого факта имеет для меня исключительно важное значение, я бы перестроил все мои планы в соответствии с этим.

Можно ли что-либо сделать, чтобы добиться такой координации?»

В тесной связи с задачами диверсантов Скорцени находились и действия самостоятельной боевой группы парашютистов-десантников во главе с подполковником бароном Фридрихом Августом фон дер Хейдте, которая должна была занять и удерживать проходы через труднодоступный район в горах Эйфель на дорогах Вервье — Мальмеди и Эйпен — Мальмеди до подхода головных соединений 6-й танковой армии СС, наступавшей на Льеж.

Поздно вечером подполковник фон дер Хейдте пришел к выводу, что его десантная группа потерпела полное поражение и что ей остается лишь разбиться на тройки и пробираться обратно через линию фронта.

Своему начальнику штаба подполковник приказал:

— Пленных и наших раненых отправить к американцам. Я написал письмо их генералу. Вот что я пишу: «Господин генерал! Мы дрались друг против друга в Нормандии близ Карентана, и с тех пор я знаю Вас как рыцарственного и благородного воина. Я посылаю к Вам взятых мною пленных. Они храбро дрались, но я не могу их более держать. Я также направляю к Вам моих раненых. Я буду весьма признателен Вам, если Вы обеспечите необходимую им медицинскую помощь».