От Арденн до Берлина

Казалось, отношения с отцом вот-вот наладятся, но этого не случилось из-за русских. Генерал писал сыну, что полностью согласен с заявлением сенатора Гарри Трумэна в «Нью-Йорк таймсе»: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают друг друга как можно больше…» После этого Эрик не писал больше отцу. И вскоре бакалавр искусств второй лейтенант Эрик Худ-второй отправился на маневры со своим дивизионом в Северную Каролину, в Форт-Брагг, близ городка под названием Фейетвилл… Потом — переезд через океан в Англию, вторжение в Нормандию…

— В последнее время я много говорил с немцами, с власовскими офицерами, — задумчиво сказал Виктор, когда Эрик умолк. — У всей фашистской своры только одна надежда — на развал антифашистской коалиции. И нынешнее их контрнаступление, будь уверен, только на это и направлено.

— Не знаю, может, я, как артиллерийский офицер, — ответил Эрик, — больше разбираюсь в законах действия пороховых газов в канале орудия, только считаю — мы должны думать сейчас о том, что нас объединяет, а не о том, что разъединяет. Знаю, у сенатора Трумэна немало сторонников, а Черчилль — прожженный антикоммунист и старый мастер таскать каштаны чужими руками из огня. Но не появятся ли у вас сейчас люди, которые захотели бы, чтобы англо-американцы и немцы обескровили друг друга? Довольно, скажут, мы повоевали, пусть теперь и англо-американцы горя хлебнут. Давай, мол, подождем, а потом без труда прихлопнем Гитлера и всю славу победы заберем себе!..

— Мы всегда были и будем верны союзническому долгу! — почти крикнул Виктор. — Мы не Трумэны! Вот увидишь!

Прения сторон едва не привели к международному инциденту. За время спора союзники протоптали от шалаша к просеке целую траншею в снегу.

— Ну ладно! — желая прекратить спор, сказал русский. — Третий день не евши. Как говорил один мой знакомый, голод и волка в деревню гонит!

По дороге они стали свидетелями воздушного боя. Сначала высоко над лесом появилась «летающая крепость», и Эрик, увидев свой бомбардировщик, с гордостью произнес:

— Бэ-двадцать девять! Чудо нашей авиации.

Тут же из-за облаков появился реактивный истребитель с черными крестами в желтых обводах, и Виктор сказал:

— Эм-двести шестьдесят два. Реактивный истребитель. Гитлеровская новинка. Их всего около восьмидесяти штук, и руководит соединением известный ас генерал-лейтенант авиации Адольф Галланд, бывший генерал-инспектор истребительной авиации Люфтваффе. Почти все летчики в соединении — кавалеры Рыцарского креста с разными довесками, то есть дважды и трижды кавалеры этого высшего ордена: Штейнгоф, Люцов, Баркхорн, Крупински… Последний цвет гитлеровских ВВС.

Не успел он договорить, как истребитель сбил «летающую крепость» над Арденнским лесом и полетел дальше, за новой добычей.

— Невероятная скорость, — вздохнул Виктор, — восемьсот километров в час. Удалось добыть много дополнительных интересных данных об этой новинке, да нет связи. Придется съездить под Брюссель, выкопать рацию или здесь найти…

— Ты просто фантазер! — усмехнулся Эрик. — Рация — не шишка на елке!

Выйдя на просеку, Виктор сказал:

— Шагай первым! Я буду идти сзади, след в след. Ведь у меня немецкие сапоги — их следы в лесу не вызовут подозрений.

Виктор неплохо знал местные дороги — отступал по ним с немцами осенью после вторжения союзников. Дороги узкие, извилистые, хоть и с хорошим твердым покрытием, но сильно разбитые гусеницами панцирных дивизий. В те осенние дни отступления американцы непрерывно бомбили все пути, обстреливали немецкие войска из пулеметов, а холмы вокруг были слишком круты, даже обрывисты — трудно было скрыться в лесу. И теперь вдоль дорог и просек виднелись обгорелые и ржавые останки «кубельвагенов», бронетранспортеров, «фердинандов». Многие дороги немцы, отступая, сами завалили спиленными соснами.

Недалеко от шоссе Виктор и Эрик набрели на припорошенный снегом ручной пулемет — БАР. Тут же лежали коробки с пулеметными лентами. Угадывались под снегом также и восьмизарядные американские полуавтоматические винтовки.

— Наши «львы» бросили, — мрачно заметил Эрик. — В этом лесу, наверно, целый арсенал можно собрать! Что бы сказали налогоплательщики в Штатах, увидев такую грустную рождественскую картинку!

— Есть у этой картинки и хорошая сторона, — улыбнулся Виктор. — Это оружие мы надежно припрячем. Сгодится для нашего партизанского отряда.

— Какой отряд, Виктор! Фантазер ты несчастный!

— Да, верно, названия у него еще нет. Назовем его так: Особый летучий арденнский партизанский отряд имени советско-американского братства по оружию.

— Ничего, но слишком длинно, пожалуй. Надо покороче: отряд имени Айка и Джорджи.

— Айк — это Эйзенхауэр, но кто такой Джорджи?

— Джорджи Жуков. У нас очень уважают маршала Жукова.

— У нас тоже. А этой штукой ты умеешь пользоваться?